Драма российской многопартийности .

IV съезд эсеровской партии состоялся 26 ноября – 5 декабря 1917 г., Чрезвычайный съезд РСДРП(о) 30 ноября 1917 г. в Петрограде. Если суммировать результаты работы этих двух съездов, то можно прийти к следующим выводам. Во-первых, обе партии в идейном и организационном плане представляли собой «рассыпанные храмины», о чем со всей очевидностью свидетельствовали все более нарастающие конфликты между руководящими органами и низовыми партийными структурами, все более расходящиеся оценки текущих политических событий. В связи с этим их «правые» и «левые» крылья настолько уже разошлись, что все усилия «центра» найти равнодействующую оказывались не только не эффективными, но провоцировали дальнейшее нарастание конфликтных ситуаций в рядах РСДРП(о) и ПСР. Во-вторых, дискуссии и на том, и на другом съездах показали, что «стороны» не проявляют склонности к выработке компромисса, а, наоборот, не скрывают своего желания навязать свои представления, не считаясь с мнениями других. В результате «центр» вынужден был предлагать «гуттаперчивые резолюции», которые критически воспринимались и «правыми», и «левыми», которые, хотя и голосовали за них на съездах, однако в своей практической деятельности выполнять не собирались. В-третьих, как со стороны эсеровского, так и меньшевистского руководства все чаще стала проявляться склонность к суровым дисциплинарным мерам к представителям правого и особенно левого крыла, которые ранее применялись довольно редко. Эти обобщающие характеристики эсеров и меньшевиков на их партийных форумах важны для понимания принятого на них тактического курса.

Ход довольно острых дискуссий на том и другом съезде показал, что и эсеры, и меньшевики сугубо отрицательно отнеслись к большевистскому перевороту, прежде всего как форме разрешения конфликтной ситуации, назревавшей на протяжении восьми месяцев после Февральской революции. При всех различиях в подходе к оценке Февральской революции меньшевики и эсеры предпочитали мирную форму дальнейшего революционного процесса в стране. Делая ставку на консолидацию не только всех демократических сил, но и на их взаимодействие с широким спектром либеральных общественных сил, заинтересованных в реформировании страны в общеевропейском русле, эсеры и меньшевики весь этот период придерживались именно коалиционной политики. Она, с их точки зрения, позволяла, так или иначе, балансировать и не допустить «срыв», с одной стороны, в контрреволюцию и реставрацию, а с другой – в экстремизм и анархию. Эсеры и меньшевики, образно говоря, вообразили себя силой, способной при осуществлении коалиционного курса, балансировать между этими двумя крайностями революционного процесса, не позволяя ему «сорваться» ни в «контрреволюцию и реставрацию», ни в «экстремизм и анархию». По их убеждению, октябрьский вооруженный переворот, предпринятый большевиками и их леворадикальными пособниками, коренным образом нарушил поддерживаемый ими «баланс» общественно-политических сил, что и привело к «срыву» столь трудно налаживаемого ими мирного процесса. Совершив вооруженный переворот, большевики, по мнению меньшевиков и эсеров, не скрывают своего желания окончательно вытеснить их из политического процесса, блокировав при этом предлагаемый ими вариант разрешения конфликта посредством «волеизъявления» всенародно избранного Учредительного собрания. Для эсеров и меньшевиков Учредительное собрание представляло собой шанс мирным путем «блокировать» стремление большевиков к властной монополии и предложить новую властную конфигурацию. Одновременно они прекрасно осознавали, что большевики не позволят (даже с учетом результатов «всенародного волеизъявления») перехватить у них «властные рычаги», которые позволили бы произвести политический «разворот».

Анализ материалов обоих съездов показывает, что эсеры и меньшевики, признав неэффективность их прежней коалиционной политики, выражали готовность от нее отказаться. Так, резолюция IV съезда по докладу ЦК представляет собой разоблачительную «слезницу» его деятельности за постфевральский период: не всегда соответствовал «своему назначению быть органом, руководящим политической деятельностью»; «не осуществлял в должной мере своей обязанности контроля над деятельностью членов партии»; «проявил полное бездействие власти в вопросах партийной дисциплины, единства партийных выступлений»[23].