Драма в Гриффин-холле, или Отравленный уикенд

Дорис явно вознамерилась соврать, чтобы придать себе больше веса в глазах полицейских, но в последний момент остереглась.

– Ну не сказать, чтобы точь-в-точь, как с моей кузиной Бетси… Но болтали мы с ней почти что каждый день о всяком. Пока ей мистер Крэббс предложение не сделал.

– Так ты и об этом знала? – тут уже Оливер неподдельно удивился.

– Да, сэр, знала! – Дорис по-детски вспыхнула, обрадованная, что сумела впечатлить строгого инспектора. Даже его помощник оторвался от записей и уставился на неё круглыми совиными глазами. – Я же говорю, мы были подругами! Она вообще мне всю правду о себе рассказывала. И что её тётка страшно богатая, и живёт в замке, и держит павлинов, представляете? А когда Айрис отказалась от её помощи и решила зарабатывать самостоятельно, так тётка расстроилась ужасно. И чеки ей принялась присылать – то на десять фунтов, то на пятнадцать. Я сама видела!

Инспектор Оливер эти чеки тоже видел, когда осматривал вещи погибшей. Вот только его удивил тот факт, что все они были выписаны разными лицами.

– А как зовут эту богатую тётушку, мисс Белфорт не говорила?

– Нет, сэр, такого не помню. Да я и не спрашивала об этом.

– Очень тактично с твоей стороны, – кивнул инспектор. – Чем же ещё делилась с тобой мисс Белфорт? Про наследство она, случайно, ничего не говорила?

– Да, сэр, говорила, – немного обиженно протянула Дорис, разочарованная тем, что ей не дали воспользоваться ещё одним козырем из рукава.

– И от кого она его ожидала?

– Вот этого не знаю, сэр, – ответила горничная кислым тоном. – Зато знаю, что Айрис собиралась купить собственный дом. И ещё она обещала, что возьмёт меня с собой и сделает старшей горничной, а потом и экономкой.

– Даже так? – приподнял рыжие брови инспектор. – И ты была согласна? Чем же тебе Гриффин-холл так не угодил?

Дорис снова вспыхнула, осознав, что сказала нечто явно лишнее. Глаза её забегали, руки принялись теребить оборку фартука.

– А ещё у неё ухажёр был! – выпалила она, рассчитывая отвлечь внимание от своего промаха. – В Лондоне. Он по ней страшно сох, а когда Айрис с ним порвала, то начал угрожать, что выпьет яд или её отравит. И письма ей присылал, со стихами. И цветочные букеты, и коробки конфет. Всё надеялся, что она к нему вернётся. А потом у него мать захворала сильно, и ему пришлось уехать, чтобы за ней ухаживать, но он продолжал присылать ей букеты и письма через сестру…

– А коробки с конфетами? – поинтересовался инспектор серьёзным тоном. – Конфеты-то он продолжал ей присылать? Или сестра сама их съедала? Чтобы не пропадать добру, так сказать?

Мечтательное выражение медленно сползло с лица Дорис.

– Не знаю, сэр. Только я правду говорю. Всё так и было, Айрис бы не стала мне врать.

Сев очень прямо, горничная упрямо уставилась на вазу, полную бордовых георгинов. Инспектор Оливер задумчиво потеребил нижнюю губу, а после негромко хлопнул в ладоши.

– Ну что ж, Дорис. Твои сведения оказались очень полезными для следствия. Ты просто молодчина.

Горничная медленно встала и замерла, просительно глядя на детектива.

– А вы, сэр, не скажете миссис Уоттс или мистеру Симмонсу, что я собиралась уйти из Гриффин-холла? Миссис Уоттс очень добрая, но это её расстроит.

Оливер, уже успевший забыть о присутствии в комнате девушки, чуть раздражённо повернулся к ней.

– Что?.. Нет, нет, конечно. Совершенно незачем расстраивать такую добрую миссис Уоттс. Ты можешь идти, Дорис.

Как только двери за горничной закрылись, инспектор издал приглушённый вопль.

– Киркби, ты это слышал? Снова наследство, тётка с павлинами, ухажёр с угрозами отравления, букеты, письма…

– Любовных писем в её вещах не нашли, – с готовностью проинформировал сержант, сверившись на всякий случай с описью имущества погибшей. – А вот следы от пальцев на правой руке, на два дюйма выше запястья, обнаружены. Свежие.

– Вопрос в том, кто из них большая выдумщица? – сварливо спросил инспектор. – Айрис Белфорт явно нравилось морочить голову глупенькой горничной. Но и Дорис эта, прямо скажем, любительница небылиц. Особенно с лирическим уклоном. Её рассказ о таинственном ухажере больше похож на сюжет голливудской любовной драмы.

– «Шипы и розы», с Дугласом Эвансом в главной роли, – подтвердил сержант.

– Что, правда? – обрадовался своей проницательности инспектор. – Вы что, Киркби, посещаете кинематограф? Надо же…

– Моя мать не пропускает ни одного фильма. Её это развлекает. Ну и я тоже, если честно, пристрастился, – признался Киркби.

С трудом избавившись от видения, как сержант в своей нелепой шляпе с вышитой лентой на тулье сидит в мерцающем зале и внимательно следит за перипетиями жизнеописания какой-нибудь белокурой танцовщицы, инспектор бегло просмотрел записи опроса горничных и послал за дворецким.

***

Дворецкий Симмонс вошёл в библиотеку с большим достоинством. Каждое его движение, как и неодобрительный взгляд, которым он окинул перестановку мебели, говорило о том, каким ужасающе нелепым он считает присутствие в Гриффин-холле полицейских.