Драматическая медицина (Опыты врачей на себе)

Без патетики и преувеличений суммировал Линдеман физиологическую сторону своего опыта. Конечно, "кораблекрушение" было "добровольным". Не внес автор ничего нового и в проблему утоления жажды. Он не пил морской воды; связанное с этим иссушение организма и установление допустимой степени его для человека не были предметом опыта. Но проблема питания обогатилась в физиологическом отношении. Линдеман показал, что потерпевшему кораблекрушение заполучить в день килограмм рыбы вовсе не так уж трудно. А килограмм рыбы - это около 1000 калорий. Для нормального, здорового человека такого количества калорий в сутки недостаточно. Однако оно надолго предотвращает истощение, хотя человек, конечно, теряет значительную часть веса (как это случилось с Линдеманом после потери запаса консервов).

Проблема здоровья во время путешествия почти отсутствовала. Опыт Линдемана показал, что опасность охлаждения организма в морях тропического пояса невелика. Ни постоянно мокрая одежда, ни многочасовое пребывание в холодной воде не вызвали у Линдемана простуды. Зато с пищеварением при столь скудной и очень концентрированной диете дело обстояло явно неблагополучно, постоянно мучил ненормальный стул.

Опыт Линдемана возбудил большой интерес общественности, а в научном мире вызвал дискуссию о целесообразности и смысле таких экспериментов.

Врач, который пишет об этом опыте, должен признать, что в нем есть что-то необыкновенное, захватывающее, ведь риск для жизни экспериментатора был так велик! В наш век мощного развития техники можно было, даже пользуясь такой же маленькой лодкой, сделать рейс относительно комфортабельным и безопасным. Линдеман не пошел по этому пути и решил опереться на одну только человеческую волю. Это самое главное в оценке опыта, хотя и другие результаты физиологического и психологического порядка также представляют определенную ценность. Опыт Линдемана занимает достойное место среди других экспериментов, произведенных на себе современными врачами.

VIII. "УТОПЛЕННИКИ" И "УДАВЛЕННИКИ"

Путешествие доктора Линдемана через океан на лодке-одиночке, несомненно, относится к категории опытов на самом себе. Однако, имитируя условия, в которых может оказаться потерпевший кораблекрушение, Лиидеман не брал одного: опасности захлебнуться. Проблемы утопления и удушения дали пищу для опытов, проводившихся другими врачами, причем они доходили до предела подобного эксперимента. В учебнике известного специалиста в области судебной медицины Эдуарда Хофмана упоминается о враче Флеминге, который сжимал себе артерии на шее до тех пор, пока не впадал в сомнамбулическое состояние, достигая как бы первой стадии удавления, предшествующей смерти от удушья. Смертельный исход такого эксперимента исключен, потому что в момент потери сознания пальцы автоматически разжимаются, прекращается давление на глотку.

В 1905 году появилось сообщение об аналогичном опыте французского врача Николауса Миновици. Лежа в кровати, он в течение нескольких секунд сдавливал себе шейные сосуды. Сначала глаза застилало пеленой, пропадало зрение - это было сигналом, что сейчас он должен потерять сознание. Дыхание прекращалось, но оно восстанавливалось немедленно после того, как освобождались артерии на шее.

Другой опыт воспроизводил незавершенное повешение. К потолку был приделан блок, через который перекидывался шнур диаметром в 5 миллиметров. На одном конце его завязывалась петля. Миновици надевал ее на шею, ложился на пол на левый бок на матрац и тянул правой рукой за свободный конец шнура, воспроизводя повешение. Даже слабое затягивание петли вызывало соответствующие явления: лицо наливалось кровью, затем становилось багрово-синим, перед глазами плыли огненные круги, появлялся шум в ушах.

От "предварительных" опытов Миновици перешел к основной цели исследования; изучил на себе полный механизм повешения. Сначала он делал попытки "привыкнуть" к состоянию повешения, повторяя описанный выше прием до 6-7 раз по 4-5 секунд. После этого он приступил к прямому повешению на том же блочном приспособлении, так что тело его свободно висело на шнуре. Миновици удалось довести продолжительность опыта до 26 секунд. Однако невыносимая боль в области подъязычной кости справа, вызывавшаяся затягиванием шнура, заставила его прекратить опыты.

Вот как описывал Миновици свои ощущения: "Как только ноги оторвались от опоры, веки мои судорожно сжались. Дыхательные пути были перекрыты настолько плотно, что я не мог сделать ни вдоха, ни выдоха. В ушах раздался какой-то свист, я уже не слышал голоса ассистента, натягивавшего шнур и отмечавшего по секундомеру время. В конце концов боль и недостаток воздуха заставили меня остановить опыт. Когда эксперимент был закончен и я спустился вниз, из глаз моих брызнули слезы".

После опыта боли при глотании держались долее десяти дней, особенно у подъязычной кости справа. Беспрестанно мучила жажда, горло все время пересыхало. Странгуляционная борозда на шее была заметна еще неделю спустя.