Драматургия буржуазного телевидения

Серии разные, а принцип общий: в каждой действуют некие тайные силы, повсеместно инспирирующие смуту, разрушение и беспорядки.

Что это за силы? Как пишет о шпионских сериях известный американский телеобозреватель Роберт Л. Шейон, «главным героем современной массовой телепродукции стал враг азиатославянского происхождения, прибывший из — за Железного либо Бамбукового занавеса, иногда, правда, без определенных национальных черт, однако всегда хорошо распознаваемый телезрителем. «Человек из ЮНКЛИ» — апофеоз иностранной угрозы. Действующие в серии шпионы, диверсанты и международные террористы тщательно замаскированы под частных лиц, стремящихся к овладению мир ом, но мы — то все хорошо знаем, на кого они работают» [6].

В 60-е годы шпионы в телесериях были в основном иностранного происхождения, то есть служили воплощением внешних агрессивных сил. Но с конца десятилетия на экране стала появляться и «местная агентура». Это изменники, вступившие в преступное сотрудничество с «той стороной». В английской серии «Мстители» Джон Стид и Эмма Пил расследуют действия одного из таких офицеров, принадлежащего к верхушке командного состава армии и подозреваемого в передаче военной информации иностранной разведке. В другой английской серии «Секретный агент», живописуются перипетии разоблачения британского разведчика, который тоже оказался завербованным «той стороной». Герой западногерманской серии «Александр Второй» Майк Фридберг попадает в Лон дон, где обнаруживается еще один «восточный агент» — сотрудник Британского генерального штаба.

Тот же Майк Фридберг в одном из дальнейших эпизодов налаживает связь с «советским подпольем» в Западном Берлине и выкрадывает некий сверхсекретный документ, тщательно оберегаемый этой организацией. «Связь с Москвой» — мотив, встречающийся и в других политических детективах, где бы ни происходило их действие. Например, герои серии «Я — шпион» получают однажды задание выяснить, снабжает ли Советский Союз… «испанское подполье» баллистическими ракетами дальнего радиуса действия.

Обычно в политических детективах действие многократно переносится из страны в страну. И делается это не только из соображений занимательности, но и для того, чтобы подчеркнуть «глобальный» характер опасности, с которой сражаются доблестные супергерои. Короче, серии о шпионах постоянно напоминают зрителю, что вражеская агентура скрывается повсюду и что она все шире забрасывает свои сети (хотя и терпит непременно поражение в финале каждого эпизода).

Козни врага изображаются, как правило, столь примитивно, что, кажется, невозможно воспринимать такие сюжеты всерьез. Быть может, они и не воспринимаются всерьез в каждом отдельном случае. И тем не менее постепенно срабатывает уже знакомый нам психологический эффект повторяемости. Аудитории систематически предлагаются самые неправдоподобные картины борьбы с тайными ухищрениями «подрывных сил». И со временем критическое отношение зрителя к тому, что он видит на экране, начинает притупляться. Зритель просто привыкает бояться «коммунистических агентов», как боится он, например, гангстеров, потому что они грабят, убивают, похищают. Все это способствует поддержанию атмосферы шпиономании и подозрительности.

«Шпионские страхи» становятся иногда предметом пародии в телевизионных сериях. Таковы некоторые эпизоды популярной американской серии «Летающая монахиня» (1967). Это рассказ о молоденькой монахине сестре Бертрилл, очень хрупкой (весит она всего 90 фунтов), веселой и насмешливой, чудесно играющей на гитаре. Главная ее отличительная черта — умение летать, вернее, плавно скользить по земле. А если дует сильный ветер, она может летать и по — настоящему.

Когда сестра Бертрилл впервые встречается с монахинями монастыря, где ей предстоит жить, то одна из них, узнав о ее необыкновенном даре, сразу же высказывает опасение: «А вы уверены, что ваши таинственные способности не имеют ничего общего с русскими?» [7].

В другом эпизоде сильный ветер относит сестру Бертрилл далеко в море, и она приземляется на американскую военную базу. Там ее принимают за шпионку. Чтобы доказать, что она монахиня, сестра Бертрилл ссылается на свое знание латыни. Однако допрашивающий ее лейтенант непоколебим: «Если русские захотят послать шпиона в образе монахини, он наверняка будет знать латынь. И все остальное». И даже когда из монастыря приходит подтверждение невиновности героини, лейтенант не успокаивается. Ведь, по его словам, «коммунисты сейчас просачиваются везде. И вполне возможно, что эта монахиня использует монастырь как плацдарм» [8].