М а р и я. Здравствуйте.
Б е л ы ш е в
М а р и я. Я не помешаю?
Д и н а. Заходите, Маша.
М а р и я. Погода ужасная.
К о р ч е м н ы й. Да, холодновато для октября.
Б е л ы ш е в. Причуды севера…
С е л и х о в. Испытание…
Б е л ы ш е в. А были и такие испытания… Однажды хозяин шахты наказал деда моего, шахтера, за дерзость — на целый месяц отрядил выжигать этот проклятый газ. Вывернет овчину, обольется водой, факел в руку — и ползет по забоям, тычет факелом. Швырнет его, беднягу, взрывом, обожжет огнем, а он отлежится — и дальше. Во Франции выжигальщиков газа называли кающимися грешниками.
К о р ч е м н ы й. Кающиеся грешники? Неплохо!
Б е л ы ш е в. Неплохо? А в шахте «Веселой», в районе Горловки, лет сорок пять назад, засыпало четырех шахтеров. Среди них был мой отец. Выброс газа и угля…
К о р ч е м н ы й
С е л и х о в. Тебе нездоровится?
К о р ч е м н ы й. Ерунда, знобит.
Б е л ы ш е в. Простыли?
К о р ч е м н ы й. Должно быть, малярия. Она у меня с сорок четвертого года. Как простыну, так два-три дня треплет.
Б е л ы ш е в. И сегодня подбавили — рыбкой.
К о р ч е м н ы й. Соблазнился. Рыбака, Тимофея, на весла, а сам давай спиннинг забрасывать. Один раз — как бросил… лодку набок, а я в воду! Согрелся, обсушился, думал — пройдет. Нет, взяло.
С е л и х о в. Это такое легкомыслие. Мальчишество.
К о р ч е м н ы й. Ладно, Николай, не сердись. Потрясет и отпустит. Хиной приглушу.
Д и н а. Хина… В аптечке была.
Б е л ы ш е в. Вот и Остап Игнатьич!
Л е н ь
С е л и х о в
Д и н а. Виктор Иванович, эти условия опасны?
Б е л ы ш е в. Элемент риска остается.
С е л и х о в. Виктор Иванович, разрешите собираться?
Б е л ы ш е в. Да, пора.
Корчемный. Приглушу хиной. Может, пройдет.
Л е н ь. Слушай, если не пройдет — замена готова.
К о р ч е м н ы й
М а р и я
К о р ч е м н ы й. Позвольте! Это… Нелепо. Мы с вами не ссорились. А люди, видя такие отношения, могут подумать бог знает что.
М а р и я. Люди уже думают.
К о р ч е м н ы й. Что? Что плохого могут обо мне думать?
М а р и я. Скажите: вы можете открыто смотреть в глаза своему другу Селихову?
К о р ч е м н ы й. А почему бы нет?
М а р и я. Неужели вы не понимаете, что для Селихова значит Дина?
К о р ч е м н ы й. Ну, это уж мое личное дело.
М а р и я
К о р ч е м н ы й. Монашка!
К а т я. Рысь?
Д и н а. Рысь.
К а т я
Д и н а. Здравствуй, Катюшенька. Ты чего?
К а т я. Мне бы дядю Андрея Васильича.
Д и н а. Он сейчас занят.
К а т я. Мы тоже занятые. А приходится за ними ходить.
Д и н а. Для чего ж тебе за ними ходить?