Драмы и секреты истории, 1306-1643

Во время церемонии посвящения неофита, то есть светского рыцаря-послушника, бывшего до этого момента конюшим ордена, он получал веревку и плащ и становился, таким образом, рыцарем Храма. Но руководивший обрядом командор сообщал ему одновременно, что вместе с ним в орден вступают его предки, его братья и их потомки, которые становятся братьями Храма. «Во имя Господа и Богородицы, во имя Святого Петра Римского и нашего апостольского отца, во имя всех братьев тамплиеров, приобщаем вас и ваших отца и мать и всех ваших домочадцев к благам нашего Дома, которые существуют от его начала и пребудут до его конца».

Этот обычай принимать в орден вместе с неофитом и его семью, родителей, братьев и их потомков, основывался на одном незыблемом постулате средневекового христианства.

Всем известно, что в ту эпоху Книга Бытия принималась полностью на веру, даже еретики-катары лишь интерпретировали ее по-своему, но и для них она оставалась «божественным откровением».

Так вот, Книга Бытия гласит, что первородный грех Адама и Евы имел не сексуальную, а духовную природу (что постоянно провозглашали с церковной кафедры католические священники). Этот грех распространялся на всех их потомков. Именно вследствие этого церковь считала всех предков, родственников и потомков людей, заподозренных в колдовстве, ереси и т. д. также от природы склонными к подобного рода духовному изъяну.

Подражая церкви, светская власть тоже стала считать, что церемония венчания на престол сообщала монарху, благодаря самому акту помазания, особые достоинства, которые частично передавались и его потомству. Этим объясняется привилегия иммунитета, принадлежавшая каждому коронованному монарху, а также его братьям, так называемым принцам крови.

Тамплиеры пошли тем же путем. Они считали, что церемония посвящения в орден имеет такое психологическое и духовное значение, что источаемая им благодать нисходит также на родителей, посвященного, его братьев и их потомков.

Убийственная логика. Любой, кто осмелился бы критиковать ее, поставил бы тем самым под сомнение и постулаты, имеющие отношение к еретикам-монархам.

Создание таких тамплиерских династий, если воспользоваться прекрасным термином, употребленным архивистом-палеографом Норбером де Кастро-и-Този в его работе об ордене, представляло собой учреждение особой знати, отличающейся от знати обычной. Орден Храма по примеру Церкви создавал свои светские братства. И поскольку, как уже отмечалось, посвящение в братья и сестры Храма всех предков, братьев и сестер рыцаря-не-офита касалось также и их потомства (в соответствии с постулатом, о котором мы говорили в начале главы), то эта тамплиерская знать становилась наследственной.

Следует заметить, что в момент возрождения в XVII в. ордена тамплиеров в исключительно масонской форме все великие магистры, которые, как считалось, втайне сохранили орден, как и их преемники, принадлежали к семьям, насчитывавшим много членов ордена во время его официального существования с 1118 по 1314 г. Речь идет о таких фамилиях, как Браки, Клермоны, Арманьяки, Шабо, Монморанси, Дюрфор де Дюра и т. д. И все считали, что их происхождение обеспечивает им по праву место в возрожденном ордене.

Таким образом, начинает проливаться свет на очень важные мотивы этой своего рода наследственности по боковой линии. Если первые руководители тамплиеров ввели в устав создание подлинной наследственной знати тамплиеров, это означает, что в самом начале существования ордена его основатели лелеяли мечту о создании некоего сверхгосударства, выходящего за рамки обычных государств.

И в один прекрасный день Филипп Красивый это узнал. И понял, что его великая мечта увенчать свою голову короной «Священной Римской империи германской нации» может разбиться о тайную Священную империю, представленную военным и финансовым могуществом тамплиеров[28].

Таким образом, этот монарх, которого официальная историография называет гениальным и который был лишь бессовестным честолюбцем, явился главным препятствием на пути создания единой Европы. И то, что пытаются сделать сегодня, могло произойти более 600 лет назад.

Дальнейшее всем известно.

В начале XIV в. орден насчитывал около 15 тыс. рыцарей, из которых две тысячи были во Франции, а значительная часть остальных находилась в Провансе и во французской Каталонии. Не забудем, что средиземноморские провинции страдали в течение веков от варварских нападений пиратов, похищавших женщин и детей. Поэтому старые селенья на Лазурном берегу строились на вершинах приморских холмов и устраивались таким образом, чтобы в случае внезапного нападения сразу же превратиться в маленькие крепости.