Drang nach Osten. Натиск на Восток

Представить, что-либо подобное, когда бы российские официальные лица 17 сентября 2014 г., накануне референдума о независимости Шотландии, появились бы на центральной площади в Эдинбурге и агитировали бы за ее выход из состава Великобритании, такое даже самому отмороженному российскому политику не пришло бы в голову. А для американских и европейских деятелей подобное поведение оказывается в порядке вещей и соответствует нормам их «продвинутой демократии». В таком случае, как говорят в известных интеллигентных кругах: «То наглость беспредельная».

А в Киеве безвольная, дряблая украинская власть в лице В. Януковича, молча проглотила эти плевки «западной демократии» не просто в лицо, но и в душу и послушно шла на заклание. При ее попустительстве центр Киева полыхал в зареве пожаров и был затянут дымами от горящих автомобильных покрышек. Приближающийся новый 2014 г. не остудил накала страстей на Майдане. На нем, сменяя друг друга, продолжали подливать масла в огонь противостояния сенаторы США Д. Маккейн, К. Мерфи, бывшие президенты Польши Л. Валенса. А. Квасневский и действующие политики из Западной Европы. А когда они покидали трибуну, у стен Верховной Рады и администрации президента озверевшие молодчики из «Правого сектора» и партии «Свобода» безнаказанно забрасывали бойцов «Беркута» и военнослужащих из внутренних войск МВД «коктейлями Молотова», избивали металлическими цепями, кололи пиками из металлической ограды. С обеих сторон появились сотни раненых и искалеченных, а президент В. Янукович все не решался прибегнуть к силе закона и восстановить порядок на улицах и площадях Киева.

«Ба! Знакомые все лица!»

И тогда на подмостках трагической киевской сцены возникла Германия. Как когда-то в Грузии, она приняла на себя роль посредника в урегулировании конфликта между президентом В. Януковичем и парламентской оппозицией. И снова роль главного «миротворца» взялся исполнять министр иностранных дел Германии. Тот самый В. Штайнмайер, который летом 2008 г. «урегулировал» грузино-абхазский и грузино-южноосетинский конфликты.

В январе-феврале 2014 г. он челноком сновал между Берлином и Киевом, при этом не забывал Москву. По тем коротким комментариям, которые следовали после его встреч и телефонных разговоров с министром иностранных дел России С. Лавровым, можно было предположить, что в конце «тоннеля украинского кризиса», наконец-то забрезжил свет мирного исхода в рамках правового поля. В частности, германская сторона озвучила некоторые позиции будущего Соглашения. Оно предусматривало возврат к конституции 2004 г. — парламентско-президентской республики, формирование «правительства народного доверия», проведение досрочных президентских выборов до конца 2014 г., а также прекращение насилия и сдачу оружия незаконными формированиями.

В какой-то момент казалось, что дипломатические усилия В. Штайнмайера увенчались успехом, и противостоянию в Киеве, достигшему в феврале небывалого ожесточения и грозившему перерасти в масштабную трагедию, будет положен конец. Но более внимательный анализ событий происходивших в те дни далеко от столицы Украины, заставляет усомниться в искренности тех, кто подсовывал это Соглашение В. Януковичу и манил им Кремль.

Так, 13 февраля 2014 г, за 9 дней до его подписания конфликтующими сторонами, американская авианосная ударная группа покинула военно-морскую базу в Норфолке и вышла в Атлантический океан. Основу ее мощи составлял многоцелевой ударный авианосец «George Bush», водоизмещением 102 000 тон и командой почти в 6 000 человек, вооруженный самыми современными средствами поражения. На его борту находилось 90 самолетов и вертолетов. Сопровождение авианосца обеспечивали 16 кораблей, в том числе крейсер «USS Philippine Sea», эсминцы «Truxtun» и «Roosevelt». Помимо этой армады, под океанской толщей скрывались три атомные подводные лодки. Через шесть дней ударная группировка вошла в Эгейское море и у порта Пирей залегла в дрейф.

Одновременно на американских военных базах в Германии — Рамштайне и Шпангдалеме, — а также крупнейшей в Европе — в Косово — войска были приведены в повышенную боевую готовность. Натовская военная пружина сжималась, чтобы в заданное время и в заданном районе ударить по своей цели. Какой именно, в Москве, если точно и не знали, то, вероятно, догадывались.