Дранг нах Остен!

«Дельце» задержало его в Гамбурге на целых два месяца. Однако эти два месяца оказались для него более чем насыщенными. С утра до вечера он пропадал в шумном многоязычном порту, куда в это горячее время года стекались торговые суда, гружёные чужеземным товаром, со всех концов Европы. Очень скоро он стал завсегдатаем портовых кабаков и постоялых дворов, куда после длительного плавания неизменно тянуло купеческий и торговый люд. Намётанный глаз наёмника быстро находил среди них московитов. Весьма сносное владение их языком позволяло ему быстро входить в доверие к русским торговым гостям, прибывавшим в порт морским путём. Хлебнув вина и пустив скупую слезу, он рассказывал им про свою непутёвую жизнь, про превратности судьбы, которые ему пришлось претерпеть за долгие годы скитаний по земле, этой юдоли скорби и печали, а попутно, как бы между прочим, вызнавал у них всю подноготную: какой товар везут, на каком судне, по какому маршруту, на какую дату намечено отплытие, много ли на борту стражи.

Вечером он передавал голландцу всё, что удалось выведать в течение дня. А вскоре с моря одна за другой стали приходить вести о дерзких нападениях пиратов на русских купцов, покидавших Гамбургский порт с богатым товаром. Морские разбойники поджидали несчастных в открытом море, у устья Эльбы, либо у датских берегов, мимо которых неизменно должно было пройти купеческое судно. Товар забирали, а весь экипаж и всех, кто оказывался на борту, пускали на корм рыбам.

Куш, который перепадал Штадену от этих операций, был весьма жирным, а звон золотых монет приятно щекотал ему нервы. Роль наводчика давалась ему легко, и при этом он ничем не рисковал.

Однако вскоре преступный дуэт вынужден был свернуть свою деятельность.

– Кажется, портовые сыщики что-то пронюхали, – сообщил подельщику Ван-Селинген как-то вечером, хмуря белесые брови. – Один из этих олухов, что принимал участие в набегах, сболтнул спьяну лишнее, когда проматывал свою долю в кабаке. А болтать в кабаке – всё равно что докладывать лично полицейскому чиновнику, там у ищеек везде свои уши. Не сегодня-завтра они могут нагрянуть сюда. – Голландец поднял на Штадена тяжёлый взгляд. – Тебе лучше уехать, Генрих. Прямо сейчас.

Бывший опричник не заставил себя долго ждать. Уже через час, сопровождаемый верным Германом, он покидал пределы города.

Помимо тугой мошны, набитой золотыми монетами, Штаден увозил из Гамбурга и новую идею. А что если привлечь к плану завоевания Московии многочисленные пиратские силы Северной Европы?

2.

Дорога привела Штадена к замку пфальцграфа Георга Ганса уже после заката. Вечерние сумерки мягко опустились на землю, не более часа оставалось до прихода ночи.

Герман долго стучал в дубовые, обитые железом, ворота замка. Наконец крохотное оконце в одной из створок отворилось, и заспанный голос привратника произнёс:

– Его светлости нет дома! Без ведома его светлости никого пускать не велено.

Оконце вновь захлопнулось. Штаден выругался.

В этот момент за его спиной раздался конский топот, который быстро приближался; ему вторил собачий лай.

Прошло не более минуты, как из сумерек вынырнула группа всадников, у самых ворот умело осадивших разгорячённых скакунов. По их одеянию, а также по собачьей своре, которую псари сдерживали чуть поодаль, Штаден догадался, что хозяин замка только что вернулся с охоты.

Хозяина он распознал с первого взгляда. Тот выделялся из числа других всадников своей независимой осанкой и властным взглядом. Это был крупный, пышущий здоровьем, с широким красным лицом, человек, наделённый, как видно, недюжинной силой и примерно одного со Штаденом возраста.

– Кто такой? – крикнул он, устремив на незнакомца грозный взгляд.

– Генрих фон Штаден, ваша светлость, – отозвался тот, склонившись в чуть заметном поклоне, – дворянин из Вестфалии. Прибыл по повелению герцога Карла, которого я намеревался застать в вашем поместье.

– Герцог отбыл ещё вчера, – ответил граф. – Вы опоздали, фон Штаден. Однако долг гостеприимства требует, чтобы я разделил свой кров с путником, которого ночь застала в пути. Надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию в этот вечер, фон Штаден?

– Сочту за честь, ваша светлость.

– Пропустить! – распорядился граф.

Эта случайная встреча стала судьбоносной для обоих.

В тот же вечер, бражничая с радушным хозяином, слегка захмелевший Штаден в пылу откровения поведал хозяину замка историю своих похождений. Когда граф узнал, что вестфалец прибыл из Московии, где состоял на службе у самого царя Иоанна, глаза его загорелись. Слово за слово, и Штаден окончательно раскрыл графу душу. Где намёками, где открыто он рассказал о несметных богатствах Северной и Восточной Московии, которая граничит аж с самим Китаем, о мифической Золотой бабе, которую туземные колдуны скрывают в тайных пещерах, и в довершении, перейдя на шёпот, доверительно сообщил о своём плане захвата той далёкой северной страны.

Теперь уж граф более не скрывал своих чувств.

– Сам Господь послал тебя мне, Генрих! – гаркнул он на весь замок и с силой опустил свою тяжёлую руку на плечо гостя.