Мисти не было поблизости, чтобы навестить меня, а отец был полностью поглощен своей работой и заботой о Скотте. Никто не стал бы искать меня, пока я не показалась бы на работе после окончания отпуска. Это было немного неприятно, что я могла так просто исчезнуть из поля зрения всех на несколько недель. Никто от меня не зависел, никто по мне не скучал и… никто бы меня не искал, если бы я не подавала признаков жизни.
В дверь снова постучали, и я подпрыгнула на месте. Даже не дав мне времени ответить, Алехандро открыл дверь.
— У платья не тот размер? — спросил он, взглянув на торчавшую из сумки голубую ткань.
Я покачала головой.
— Тот.
— Я хорошо знаю женское тело, — с улыбкой заметил Алехандро, и его карие глаза встретились с моими.
Загипнотизированная его латиноамериканским шармом, я начала было кивать и потянулась за платьем, но вовремя остановилась и покачала головой.
— Я могу быть твоей заложницей, но я не твоя секс-рабыня. Мне нужно что-то удобное и не вызывающее, — вся эта тирада буквально вырвалась из меня с поразительной скоростью. Мои щеки раскраснелись от собственной честности. Но, черт, это было приятно. Почему я так долго ждала, чтобы выговориться?
Алехандро выглядел удивленным. Его широкие плечи напряглись, а рот приоткрылся. У него были полные губы, и мне тут же захотелось к ним прикоснуться.
— Удобное?
Я подняла брови.
— Да. Что-то вроде футболки и пижамных штанов.
Алехандро провел рукой по своим темным волосам и рассмеялся.
— Надень платье или халат. Мне все равно, — Он улыбнулся. — Или вообще ничего не надевай.
Я плотно прижала к себе халат. Мягкая ткань потерлась о мои соски, и я вздрогнула. Алехандро взглянул на меня со смесью раздражения и любопытства. Затем пару раз моргнул своими длинными ресницами.
— Если хочешь поесть, спускайся вниз. Мне бы хотелось побольше о тебе узнать, Элли Морган.
Затем он развернулся и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Я ожидала, что мужчина вернется с другой одеждой — но он этого не сделал, поэтому я поднялась с кровати и неохотно облачилась в платье. Оно село идеально, и лифчик я бы с ним точно не надела, даже если бы он у меня был. Платье оказалось настолько коротковатым, что оно явно не подразумевало трусиков, поэтому нужно было быть аккуратнее, чтобы не светить своими прелестями направо и налево… хотя, кто его знает.
Когда я спустилась вниз, на улице уже было темно и прохладно. Столовая была огромной. Когда я вошла в нее, первым меня встретил большой дубовый стол. Внутри все было безумно красивым и, должно быть, стоило целое состояние. До меня доносился голос Алехандро, который с кем-то разговаривал в столь быстром темпе, что я бы ничего не разобрала, даже если бы он говорил на английском.
Я шла по столовой и остановилась, когда мое внимание привлекла висевшая в столовой картина. На ней был изображен темный лес, освещенный голубоватым лунным светом. Было что-то убаюкивающее в этих неподвижных деревьях. Стиль картины был точно таким же, как и у висевшей в гостевой комнате, но в углу не было подписи.
Последовав за голосом Алехандро, я прошла на кухню. Он стоял, облокотившись о темную гранитную столешницу, в одной руке держа бутылку воды, а в другой — телефон. Его глаза вспыхнули при виде меня, и мужчина медленно оглядел мое тело.
За плитой стоял пожилой мужчина, поджаривая говяжий фарш. У меня заурчал живот от чудесного аромата мексиканской еды. Алехандро отвернулся, заканчивая свой разговор, а я так и стояла посреди просторной кухни, чувствуя себя неловко и испуганно.
Мужчина за плитой, наверняка повар, обернулся и внимательно меня осмотрел. Вероятно, он привык к тому, что Алехандро приводил домой женщин, но ожидал увидеть очередную полураздетую девицу, а не незнакомку с мокрыми запутанными волосами и халатом поверх дизайнерского платья.