Я бы никогда не признался в этом своей матери, — черт, я едва ли мог признаться в этом самому себе — но если бы у меня когда-либо появились дети, я не хотел бы, чтобы они жили такой жизнью. Но с другой стороны, я уже не мог представить, что у меня не будет денег. Время от времени мои мысли возвращались к перепрятанной пачке наличных. У меня было достаточно средств, чтобы обеспечивать себя и своих детей в течение многих лет до конца своей жизни.
— Что ты хочешь знать? — уточнил я.
— О боже, — усмехнулась она. — Все. Ты всегда хотел этим заниматься? Ты считаешь это профессией? Что произойдет, если ты захочешь уйти? Ты всегда подвергаешься опасности? Как ты обеспечиваешь свою безопасность? Ты раскрывал перед людьми свою личность? И я имею в виду перед обычными людьми, а не наркоторговцами.
Я рассмеялся.
— Ты задаешь слишком много вопросов, — Я взглянул Элли в глаза. Ей было искренне любопытно. Обычно я раздражался или даже злился, если кто-то задавал мне личные вопросы. Но я не думал, что смогу так легко разозлиться на Элли. Было в ней что-то невинное, что делало меня очень снисходительным по отношению к ней.
— Да, я считаю это профессией. Да, эта работа очень опасна. Я не раскрываю перед людьми ни свою личность, ни род занятий, если только в этом нет необходимости.
— А что если ты захочешь уйти? — снова тихо спросила она.
Я опустил глаза в пол и покачал головой, а потом снова взглянул на нее.
— Это не выбор, Элли.
— То есть ты застрял?
— Да, — честно признался я. Я настолько глубоко увяз во всем этом, что теперь просто не мог выбраться.
— Но я не жалуюсь. Оглянись вокруг. Я живу очень даже комфортно.
— Я могу это подтвердить, — согласилась она с улыбкой.
— Я рад этому.
Я грубо впился в ее рот, языком заставляя раскрыть губы. Когда мы прервали поцелуй, она уже задыхалась. Элли раздвинула ноги немного шире и отклонилась назад. Мои мысли переключились с семьи и будущего на ее влажную киску. Я обнял и снова поцеловал ее. Она застонала и потянулась к пуговице на моих джинсах.
— Ты влажная, детка?
— Да.
— Насколько влажная?
— Насквозь. Я очень влажная из-за тебя.
— Покажи мне свое влажное сладкое местечко, — Я расстегнул ее джинсы.
Ее тело задрожало, и девушка откинулась на стойку. Она взяла мою руку и прижала к своему центру. Мой член запульсировал с новой силой. Она была такая мокрая. Я облизнул губы, глядя на темное пятнышко между ее ног. Она приподняла бедра, явно ожидая, что я стяну с нее брюки. Но вместо этого, я схватил ее за бедро, принявшись грубо потирать большим пальцем клитор. Она напряглась и потянулась ко мне.
— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя?
— Да, пожалуйста. Мне нужно это. Мне нужно, чтобы ты вошел в меня. Прямо сейчас.
Я поднял руку и раздвинул ее ноги. Прижавшись к ее интимному месту губами, я мог практически ощутить ее вкус через ткань. Я был таким твердым, что уже становилось тесно в брюках. Элли обвила ногами мою шею. Я укусил ее киску через джинсы, и девушка стала еще более влажной.
— О, черт! — выпалила она и расстегнула брюки. — Трахни меня сейчас, Алехандро. Пожалуйста! Ты нужен мне!
Я улыбнулся и прищурился, приняв вызов. Как долго я смогу удерживать ее на грани? Мой член жаждал оказаться внутри нее. Может быть, вопрос был в том, как долго я смогу продержаться сам, если она будет на грани? Я медленно начал стягивать с нее джинсы.
— Пожалуйста, — выдохнула она, сильнее сжимая меня ногами. — Не… не заставляй меня ждать.
— Ты должна научиться быть терпеливей, детка, — сказал я, хотя у самого вся выдержка таяла на глазах.
Если бы я лишь потерся об нее, сразу кончил бы в штаны.
— Встань на колени, — приказал я.
Она облизнула губы и подчинилась, опускаясь на пол и разводя колени. Девушка положила руки мне на пояс и расстегнула джинсы. Элли резко вздохнула, когда вытащила мой член. Я посмотрел вниз и едва удержался, чтобы не кончить ей на лицо. Она смотрела на мой большой член со страхом и восхищением, а затем закрыла глаза и втянула его в рот. Я потянул ее за волосы, толкая головой вперед. Она взяла меня еще глубже.