Dream Cities. 7 урбанистических идей, которые сформировали мир

Большая часть проектов Мозеса была рассчитана на элиту. Даже при федеральной поддержке, сокращающей стоимость земли на две трети, дороговизна нью-йоркской недвижимости требовала, чтобы большая часть строящегося жилья относилась к люксовому классу⁵⁹. Эксклюзивные университеты строили на месте жилых домов новые кампусы: Нью-йоркский университет переехал из Бронкса в Гринвич-Виллидж, где расположился с южной стороны Вашингтон-сквер; университет Лонг-Айленда, институт Пратта, университет Фордэма и Джульярдская школа также получили от Мозеса подарки. На Вест-Сайде было расчищено место для Линкольн-центра. Дома тысяч малоимущих ньюйоркцев уступили место Театру оперы и балета и роскошным высотным домам. Всего Мозес переселил в муниципальное жилье 200 тысяч человек – как правило, довольно далеко от их прежнего местожительства. Одно исследование первых 500 переселенных семей показало, что 70 процентов из них были вынуждены покинуть свой квартал: средняя арендная плана для них выросла на 25 процентов, и лишь 11,4 процента переселились в муниципальное жилье⁶⁰. В одном лишь Манхэттене было расчищено 127 гектаров, построено 28 400 роскошных апартаментов, 30 680 муниципальных квартир по проектам статьи 1 и еще 21 дом по сходным проектам⁶¹. Новые проекты представляли собой модернистские суперкварталы с закрытыми поперечными улицами. Соседние авеню пришлось расширить, чтобы они справлялись с изменившимися транспортными потоками. И это еще больше усилило оторванность проекта от города. Если раньше жилье занимало 80–90 процентов земли, то после осуществления программы городской модернизации этот показатель сократился до 30 процентов. Значительная часть «открытого» пространства была отдана под наземные парковки и иногда – под подземные гаражи⁶².

Для тех сообществ, которые оказались затронутыми «перестройкой» или «обновлением», программа городской модернизации имела чудовищные последствия. Несмотря на все декларации Закона о жилье 1949 года, расчистка существенно сокращала жилой фонд, что приводило к повышению арендной платы в сохранившемся жилье. В среднем на каждые четыре разрушенные квартиры строилась всего одна. После победы на выборах 1952 года президента Эйзенхауэра строительство муниципального жилья еще более сократилось, поскольку генерала более интересовало строительство скоростных трасс. В 1954 году Закон о жилье был скорректирован, в результате чего выселяемым людям часто просто было некуда идти. Особенно тяжело пришлось афроамериканцам: городская модернизация оказалась в действительности «устранением негров», как едко замечал писатель Джеймс Болдуин⁶³. Исчезали целые общины – например, в 1964–1970 годах квартал Африквилль в Галифаксе, Новая Шотландия, был снесен полностью ради строительства новой дорожной развязки и моста. Даже если части кварталов сохранялись, строительство трасс часто приводило к тому, что жители их становились отрезанными от части города. Люди оказывались изолированными физически и экономически, так как низкооплачиваемая работа в промышленности исчезала или перемещалась вслед за жителями и предприятиями в пригороды. Это приводило к дальнейшему обесцениванию собственности, росту безработицы и преступности. Неблагополучный квартал Трем в Новом Орлеане был отрезан от остального города из-за строительства межштатной магистрали I-10 – типичный пример. В 1965 году в Лос-Анджелесе вспыхнули беспорядки в Уоттсе. Они охватили 46 квадратных миль города и продолжались шесть дней. 34 человека погибли. Причиной волнений стала изоляция афроамериканских кварталов трассами I-110 (построена в 1962 году), I-10 и I-710 (строительство обеих завершилось в 1965 году). Из-за построенной Робертом Мозесом скоростной магистрали через Бронкс (1948–1972) этот некогда оживленный район, в котором рядом соседствовали жилые кварталы, коммерческие и промышленные зоны, начал угасать. И вскоре этот район получил международную известность, став примером урбанистической неудачи.