Дребезг Звёзд

За едой Мальц сказал, что ему нужно в деревню, так что он оставит Сна и Адольфа вместе, пока не вернётся. Ключи нашёл, так что впускать его не нужно. Надо навестить дядю — тот просил зайти. Так что, возможно, вернётся с гостинцами.

От того, чтобы пойти с ним, Адольфа остановила лишь память о том, что нужно работать над портретом — неизвестно, когда Сон уйдёт, так что нужно работать как можно быстрее и лучше. Иначе дела не будет.

Почти сразу после еды он потребовал, чтобы Сон отправился с ним в его мастерскую и там всецело занял его общество.

Сегодня он работал уже куда увереннее, чем вчера, и радовался тому, что, возможно, к вечеру удастся завершить работу. С другой стороны мальчик поймал себя на мысли, что, быть может, не стоит так торопиться — что если его друг исчезнет тут же, как он его дорисует, и, наоборот, нужно всё делать нарочито медленно. Но понимая, что у него и так толком мало что выходит, об этом можно было не беспокоиться. Всё будет тогда, когда сделаем.

Всё ещё работал карандашом. За краски браться боялся, чтобы ничего не испортить. Штрих за штрихом, линия за линей — наконец, уже что-то получалось.

Сон сидел и не дёргался, терпеливо молчал, держа лёгкую ласковую улыбку — как попросил мальчик, убрал волосы с лица, предварительно расчесав их. Смотрел на художника, стараясь как можно реже моргать. Никогда не думал, как же сложно работать натурой для кого-то. А ведь другим людям даже нравится, когда кто-то рисует их портрет. Казалось бы — сидеть смирно и ничего не делать. И так несколько часов к ряду. Если не весь день. Мучительно. Но по-своему приятно: ведь дело общее, и награда будет всем. И Адольфу практика, и ему приятно. Слишком велико самолюбие, чтобы в тайне не гордится, что у него будет собственный портрет, написанный рукой Фюрера. Он ведь, судя по всему, даже Мальца об этом никогда не просил. Делает честь же!

В кармане завибрировал телефон. Сон вздрогнул и вежливо попросил Адольфа прерваться. Тот нехотя отпустил.

Телефон всё ещё звонил, трубку не бросили. Снова неизвестный номер.

Глубокий вдох. Приняли вызов, поднесли аппарат к уху.

— Здравствуй, Сон.

Снова Полина. Уже не так страшно, как в первый раз. Лучше сесть.

— Здравствуй, — ответил он.

— Ты дрожишь, — заметила она. — Всё хорошо?

— Да, — как можно спокойнее ответил парень.

— Не рад мне? — сухой, немного недовольный тон.

Напряжение. Снова напряжение, новое испытание. Нужно успокоиться. Она — друг. Она друг, — повторяет себе он.

— Нет, почему же, наоборот, — с улыбкой ответил юноша. — Извини, что так взволнован. Просто…

Смешок на той стороне линии.

— Ничего, солнце, можешь не продолжать. Всё понимаю. Так тебя когда ждать? Решил уже? Где ты вообще?

— В Трансильвании, — брякнул первое, что пришло на ум.

Полина рассмеялась.

— Тоска по дому замучила?

— Типа того. Дай мне ещё три дня, пожалуйста.

Тяжёлый вздох, молчание.

— Не выйдет, Сон. Я завтра в ночь уезжаю. Не знаю, когда ещё буду в Харькове.

В глазах потемнело, спёрло дыхание. Лоб покрылся испариной.

— Завтра? — запинаясь, переспросил парень.

— Дождаться тебя?

— Буду днём, — ответил Сон. — Жди.

— Извини, пожалуйста, — грустно ответила девушка. — Если у тебя есть планы, не стоит их нарушать из-за меня.

— Всё в порядке, — успокоил её он. — Я буду, жди.

Тяжёлый вздох на другой стороне.

— Хорошо, солнце. Я уже говорила, здесь есть один человек, который очень хочет познакомиться с тобой. Она читала тебя, и ты ей очень понравился. Было бы классно вас познакомить.

— Как скажешь, — грустно усмехнулся Сон. — Тогда до завтра?

— До завтра, — попрощалась Полина.

Звонок окончен.

Сдавленный всхлип. Сон сжался и закрыл лицо руками. Больно укусил губу, чтобы успокоиться, до крови. Приказ есть приказ. Он не может противиться ей. В сознании всплыл пьянящий образ бесконечно зелёных волос цвета яда, игривая улыбка и прищуренные хищные глаза, маленькие чуткие руки, манящий взгляд. Она зовёт его — и он не в силах отказать. Тем более теперь, когда пообещал. Как сказать это Адольфу в лицо? Как быть с Мальцем? Ведь — ведь, чёрт возьми, он не хочет уходить отсюда. Всё ещё слишком рано. Всё ещё нужно оставаться здесь. Он обещал, что будет с ними хотя бы до тех пор, пока Адольф не закончит портрет. А теперь времени осталось ничтожно мало. Но мальчику нельзя волноваться. Если сказать ему прямо, это может убить его.

Тихий хрип гнева, исполненный ненависти и жалости к себе.

Тряпка. Где ему до этих демонов и графов, что чаруют невинных девиц. Сам немногим лучше их. Поманили — и уже готов явиться по первому зову. Безвольная тряпка.

Нужно успокоиться. Нужно взять себя в руки и вернуться к Адольфу. Нельзя терять ни минуты.

Ноги отказывают. Мир слишком тяжёлый, чтобы подняться. Но надо преодолеть себя. Он сам выбрал этот путь — и пройдёт его до конца, как бы больно ни было.

Не помня себя, он вернулся в мастерскую и тихо сел на своё место у окна.

— Что-то случилось? — спросил Адольф взволнованным голосом. — Ты расстроен.

Сон покачал головой.

— Продолжайте, мой Фюрер. У нас ещё много дел.

Мальчик грустно кивнул.