Дребезг Звёзд

Но сейчас Призрак устал и хотел на покой. В её сознании звучал реквием, над которым она работала два последних дня. Тихая скрипка, робкие высокие ноты клавиш, плачущие струны гитары. Раз за разом повторяющийся набат за упокой. Она готовила погребальную песнь самой себе.

Сквозь туманную пелену усталости Призрак различила знакомый жёлтый туман: всё-таки пришёл и ищет её.

Медленно подплыла к нему. Совсем не видит, стоит спиной, ищет, оглядывается. Обернулся — и отшатнулся от удивления — а после — счастливо выдохнул: всё-таки нашёл.

Они поздоровались в молчании. Астра заметила тяжёлый взгляд тёмных глаз. Не ускользнула от её внимания и дрожь, сковавшая всё тело её гостя. Он был испуган, взволнован, опечален. Не смеет прикоснуться к ней — и отойти боится. Хочет сказать что-то — и одёргивает себя на полуслове. Отступил. Опустил глаза.

Призрак вздрогнула. Сейчас перед ней стоял не Граф из книжек, и не демон, сошедший с небес — и даже не Король нового царства. Нет. Она видит его настоящего: смущённого и загнанного, испуганного и исполненного печали. Робкого и нерешительного, мечтательного и наивного. И плащ теперь не по размеру, и шляпа слишком скрывает глаза, и волосы спутаны, тая пристыженный лик. И снова он говорит с ней без слов. А она — таким же молчанием — ему отвечает.

Молча плывут меж могил, разделяя покой мертвецов, вдаль по зелёному морю мёртвой реки. А духи вокруг — единственные свидетели их тайных встреч. Солнце устало клонится к закату, уступая место новой ночи. Слова — отрава живых. Здесь, а царстве мёртвых, они излишни. Души наги друг перед другом, им нечего скрывать за масками образов и звучащей лжи.

Алое платье скрывает царапины и кровавые порезы, что так видны на бледной коже. Лицо выражает лишь покой и лёгкую грусть. Тёмные волосы покорно отдаются встречному ветру, волнами застилая лицо. Ладони сложены вместе, скрывая шрамы позорного стыда слабости.

Вместе подошли к воротам, что поросли колючим терновником.

Сердце девушки учащённо забилось.

Сон обернулся к ней, внимательно посмотрев в глубокие карие глаза. Долго изучал овал бледного лица, форму тонких губ, изогнутых в немой тяжёлой улыбке, смотрел на её робкий стан, обрамлённый алыми одеждами. Вбирал в себя аромат её густых чёрных волос. Старался угадать её мысли.

Его руки дрожали. Он было потянулся к ней — а после — понурив голову пошёл на встречу закатному красному солнцу.

Юноша вздрогнув, почувствовав цепкие объятья, а затем — затем сделал глубокий вдох и обернулся, укрывая Астру своим плащом.

Их сердца бились в общем ритме, тела согревали друг друга своим теплом. Учащённое тяжёлое дыхание, робкая дрожь — Граф и Призрак — они разделяли одни чувства, переживали одни мысли.

— Мой Граф, — прошептала Астра.

— Мой Призрак, — прошептал Сон.

Так и стояли, пока лучи солнца совсем не скрылись, уступая место луне. Уже совсем темнело, и нужно было прощаться.

— До свидания, Сон, — с улыбкой сказала девушка. — Спасибо тебе за всё.

Она не дала ему попрощаться, заспешив быстрыми шагами в ночь.

Его поведение сказало ей куда больше, чем слова. Ему нужно исчезнуть — так пусть. Главное, что он явился к ней, что подарил ей эти три дня, наполненных самыми невообразимыми эмоциями, бурей чувств, о которых она и не мечтала. Он наполнил её новой жизнью, дал ей силы идти. Приняв его, отринув и испугавшись, а затем — отпустив, чтобы однажды встретиться вновь, она нашла в себе силы жить. Мысли полнились музыкой как никогда. И это был уже не реквием за упокой, нет. Вальс, вальс, полный счастья, полный радости и страсти, услад и влечения. Скрипка и клавиши слились в единую гармонию чар ночи — и пира до рассвета. Для бала, на котором нет ни живых, ни мёртвых, для бала влюблённых. Спасибо ему за всё.

С тяжкими думами Сон шёл домой. Завтра уже вернётся в Харьков. А ведь мог бы остаться здесь, мог бы и дальше видеть Астру и играть с Мальцем. А ведь мог бы. А ведь — да что ведь. Так хочется, чтоб сказка не кончалась. Но не бывает сказок без конца. Всему всегда свой финал, желаем мы того или нет. Мы владеем лишь тем временем, которое у нас есть, не больше, не меньше. Что успели — то сделали. Не успели — увы. Астра отпустила его, не затаив обиды или злобы. В её глазах он увидел благодарность за прошедшие дни — а этого достаточно. Адольф закончил портрет, и завтра покажет готовую работу. Мальц понял его и простил.

Невольно вспомнился вчерашний разговор с Марией. Вот она стоит перед ним и просит, чтобы он ушёл. А теперь ему действительно нужно уйти. Хорошо ли это, плохо — да какая разница. Нужно. Было бы лучше, не появись он здесь? Возможно. А возможно — и нет. Что сделано, того не изменить.

Мальц встретил его у ворот и впустил в дом. Адольф уже крепко спал, а ужин Сна ждал его на кухне.

Двое друзей сидели в молчании.

— Ничего не хочешь сказать? — спросил хозяин дома.

Сон покачал головой.

— Спасибо тебе за всё. Но мы ещё не прощаемся.

— Ага, — усмехнулся тот. — Но, боюсь, и всю ночь посидеть не успеем. Спать очень хочется. Устал за день. Да и ты тоже.

Его друг улыбнулся.