Дрейк. Пират и рыцарь Ее Величества

Когда же после нескольких стаканов языки развязались еще больше, капитаны доверительно сообщили:

— В Сан-Хуан-де-Улоа живут весьма небедные люди, ведь именно оттуда вывозилось в Испанию серебро, что с рудников Мексики. Кстати, вы и сами сможете в этом убедиться, ведь скоро туда должен подойти из Севильи конвой за серебром.

— Как интересно! — кивал головой Хокинс, подливая своим разговорчивым гостям еще и еще.

Из дальнейших расспросов выяснилось еще много интересных деталей.

Затем Хокинс собрал совет. Решали, как быть дальше. Большинство высказались за атаку Сан-Хуан-де-Улоа. Сам Хокинс сомневался.

— Суда, перевозящие серебро, усиленно охраняются, — рассуждал он. — Испанцы говорят, что у капитан-генерала вест-индской торговли Менендес де Авилеса может быть до десятка вооруженных галионов сопровождения.

Наконец после долгих обсуждений Хокинс ударил кулаком по столешнице:

— И все же я решаю рискнуть! Надеюсь на вашу храбрость и свою счастливую звезду!

* * *

15 сентября 1568 года флотилия Хокинса вошла в Сан-Хуан-де-Улоа. Съехав на берег, Хокинс вступил в переговоры с местным губернатором.

— Я имею лишь самые добрые намерения и не собираюсь отбирать сокровища, подготовленные для отправки в Испанию, — заявил английский командующий. — Я прошу лишь разрешить починить свои суда и пополнить запасы воды.

Губернатор оказался в щекотливом положении. С одной стороны, между державами не было войны и отказать в гостеприимстве он не мог. С другой же стороны, при наличии в порту огромного количества серебра английские пираты были совершенно некстати.

— Вопрос слишком сложен, и решить его может лишь вице-король! — объявил в конце концов губернатор.

Делать нечего, и Хокинс отписал письмо вице-королю Мексики: "Будучи подданным британской королевы, любящей сестры короля Филиппа, я надеюсь на покровительство вице-короля в случае прихода в порт испанского флота". При этом хитрый Хокинс подстраховался, высадив небольшой отряд на одном из островов залива, и установил там пуки. Теперь оставалось лишь ждать ответа.

А через двое суток появился и золотой конвой в тринадцать вымпелов во главе с королевским галеоном под флагом опытного Франциско де Луксана. Помимо этого на борту флагманского галеона находился новый вице-король Мексики Мартин Энрикес.

Увидев на входе в гавань англичан и разобравшись, что им надо, дон Мартин велел передать Хокинсу:

— Если вы беспрепятственно впустите мои корабли во внутреннюю часть гавани, я гарантирую вам свободный выход из нее.

— Ага, так я тебе и поверил!

Осторожный Хокинс передал вице-королю свой ответ:

— Во-первых, мне должна быть дана возможность купить продукты на берегу на деньги, которые я выручил от продажи находящихся у меня рабов. Во-вторых, мне будет дана возможность произвести ремонт судов. В-третьих, высаженные на острове английские солдаты должны находиться там до ухода моих судов как гарантия безопасности. И наконец, в-четвертых, для еще большей гарантии мы обменяемся дюжиной заложников.

Дон Мартин, которому передали требования Хокинса, был крайне возмущен:

— Какой-то проходимец и пират не верит вице-королю под его честное слово! Это просто возмутительно!

Передайте вашему предводителю, что если он не уступит, то я со своим флотом и тысячью солдат войду в гавань с боем!

Снова к "Иисусу" помчалась шлюпка под переговорным флагом.

Выслушав испанского посланца, Хокинс лишь хмыкнул, а затем велел передать:

— Если он вице-король, то я представляю здесь мою королеву, и, таким образом, я такой же вице-король, как и он, и если у него есть тысяча человек, то это лишь хорошая цель для моих пуль и ядер!

Минуло три дня, между тем никакого соглашения достигнуто так и не было. Наконец 20 сентября вице-король велел передать:

— Я принимаю все ваши условия!

На английских судах вздохнули с облегчением.

— Кажется, дело сдвинулось! — радовался вместе со всеми Дрейк, которому, как никому другому, хотелось побыстрее добраться до дома, где его ждала молодая невеста.

Хокинс прибыл на борт испанского флагмана, где подписал соглашение и произвел обмен заложниками. Под залпы салюта испанский флот вошел в гавань. При этом испанские суда бросили якоря совсем рядом от английских. Ближе всех к испанцам оказался "Миньон". Капитаны испанских кораблей были весьма учтивы, но Хокинс все равно им не доверял. И, как оказалось, не зря! В это время вице-король уже приказал губернатору стянуть к набережной все наличные военные силы.

Минуло еще двое суток. Скопление на берегу испанских латников не ускользнуло от Хокинса. А затем между испанским судном и "Миньоном" неожиданно встало испанское судно, буквально переполненное солдатами. При этом "Миньон" с испанцем практически касались бортами. Положение осложнялось еще и тем, что к этому времени много англичан сошли на берег для закупки продовольствия и материалов для починки судов. При этом хозяева портовых кабаков проявили дотоле небывалое гостеприимство и буквально спаивали "дорогих гостей".

Встревоженный Хокинс послал протест вице-королю. Получив его, дон Мартин лишь поморщился: