Дремлющая Бездна

«Спасибо тебе. Мне очень не хотелось расставаться с тобой так, как мы: расстались. Если тебе что–то понадобится, звони, даже если просто потребуется плечо, чтобы выплакаться».

— Конечно. Я так и сделаю, — солгала она, сознавая, что никогда не решится на подобный шаг.

После разрыва контакта Араминта ощутила невероятную радость. Похоже, финальный разговор был нужен им обоим.

У людей не было лиц. По крайней мере он не мог их разглядеть. А перед ним бежали десятки людей: мужчин, женщин и даже детей. Они бежали, словно испуганное стадо от хищника. От их воплей звенело в ушах. В общем шуме проскальзывали отдельные слова: в основном это были мольбы о пощаде, о сохранении жизни, о милосердии. Но, как бы быстро ни убегали люди, он все время оставался рядом с ними.

Вся эта странная суматоха происходила в роскошном зале с куполообразным потолком, сверкающим хрустальной резьбой. Бегству толпы к выходу из зала препятствовали полукруглые ряды стульев. Он не мог или не хотел оглянуться. Он не знал, от чего они пытаются спастись. Послышался визг энергетического оружия, и люди бросились на пол. А он остался стоять и продолжал смотреть на распростертые тела. Всеобщий ужас его почему–то не затронул. Он не понимал, почему так получилось. Ведь он был рядом с этими людьми, он был частью происходящего. А потом по полу пробежала тень, как будто демон развернул крылья.

Аарон, задыхаясь, сел в своей постели. Кожа покрылась холодной испариной, сердце стучало с удвоенной частотой. Он даже не сразу понял, где находится. Но вот свет в спальном отсеке стал ярче, и показались изогнутые переборки. Аарон уставился на них и заморгал, прогоняя остатки ужасного сна.

Он почему–то был уверен, что это не просто сон. Какие–то воспоминания из предыдущей жизни оказались настолько сильными, что остались в нейронах, несмотря на то что прочие части его сознания были блокированы. Он ощутил одновременно испуг и любопытство.

«Во что же я, черт побери, вляпался?»

Затем он решил, что все эти ужасы ничуть не хуже, чем его нынешняя миссия. Его сердце постепенно успокоилось даже без вмешательства бионоников. Аарон глубоко вздохнул и выбрался из койки.

— Где мы находимся? — спросил он у интел–центра «Бестии».

«В шести часах пути от Анагаски».

— Хорошо. — Он потянулся и повел плечами. — Сделай мне душ, — сказал он интел–центру. — Начни с воды и переходи к очищающим спорам по моей команде.

Каюта начала меняться. Койка поднялась и спряталась в переборке, пол стал твердым, под ногами проступили черно–белые мраморные плитки. Из каждого угла высунулись золотистые распылители, и на Аарона хлынула теплая вода.

Наличие на корабле ультрадвигателя стало для него приятной неожиданностью, несмотря на свою явную принадлежность к обществу Высших. Узнав о возможностях «Бестии», Аарон понял, что работает на одну из фракций АНС. Это обстоятельство возбудило в нем большее любопытство, чем сам двигатель. Оно означало, что паломничество воспринимается более серьезно, чем могла предполагать основная масса людей.

Поток спор очистил и осушил кожу, и Аарон, натянув простой темнокрасный комбинезон, вышел в общую комнату. Его спальный отсек тотчас крылся в переборке, освободив дополнительное пространство. Каюта Корри–Лин — гладкий округлый выступ, выдающийся из стены гостиной, — была все еще занята. Накануне женщина леденящим взглядом встретила предложение Аарона разделить постель, пожелала спокойной ночи и ушла.

Возможно, Корри–Лин не выйдет до самой посадки.

Кулинарный процессор выдал превосходный завтрак из яиц по- бенедиктински, уилтширской вяленой ветчины и тостов, намазанных толстым слоем английского джема. Аарон был в высшей степени приверженцем традиций.

— Должен производить такое впечатление, — пробормотал он про себя.

Он успел надкусить уже третий тост, когда из каюты вышла Корри–Лин.

На ней было скромное (с ее точки зрения) кашемировое платье–свитер цвета морской волны длиной до колен, произведенное корабельным синтезатором. Каюта немедленно скрылась в переборке, а Корри–Лин заказала себе большую чашку чая и уселась напротив Аарона.

Определение эмоционального состояния собеседника являлось немаловажным источником информации для Аарона, но этим утром лицо Корри- Лин оставалось абсолютно непроницаемым, словно у объемной проекции.

Некоторое время она наблюдала за Аароном, прихлебывая чай и, похоже, ничуть не расстраиваясь из–за неловкой ситуации.

— Тебя что–то тревожит? — негромко спросил он.

Тот факт, что он первым нарушил молчание, говорил о многом. Мало кому когда–либо удавалось заставить Аарона почувствовать себя неловко.

— Не меня, — с преувеличенной серьезностью ответила она.

— Что ты имеешь в виду? А, брось, ты же привлекательная женщина. Я просто обязан был спросить. Ты бы могла обидеться, если бы я поступил иначе.

— Я говорю не об этом. — Она пренебрежительно махнула рукой. — Я имею в виду сон, что тебе приснился.

— Э… сон?