Дремлющий демон Декстера

За едой мои мысли вновь вернулись к проблеме Деборы. Я должен думать только с такой позиции: проблема Деборы. Не «эти восхитительные убийства», не «какой удивительно привлекательный вид» или «так похоже на то, что я хотел бы однажды сделать сам». Нужно держаться в стороне, словно меня все это и не привлекает. Даже сегодняшний сон в холодном воздухе. Чистое совпадение, конечно, но очень тревожное.

Потому что убийца прикоснулся к сердцевине того, что стоит за моими убийствами. По манере работать, конечно, а не по выбору жертв. Безусловно, его нужно остановить, нет вопросов. Бедные шлюхи.

И все же… Потребность в холоде… Так интересно иногда анализировать. Найти милое, темное, тесное местечко…

Тесное? Откуда это?

Естественно, из моего сна. Но ведь значит, мое подсознание захотело, чтобы я вспомнил об этом, не так ли? И теснота как-то вписывалась в картину. Холодно и тесно…

— Фургон-рефрижератор, — произнес я вслух. Открыл глаза. Деборе пришлось справиться с полным ртом еды, прежде чем она смогла говорить.

— Что?

— О, просто предположение. Ничего определенного, боюсь. Но разве оно лишено смысла?

— Разве лишено смысла что? — спросила она.

Я опустил глаза в тарелку и нахмурился, пытаясь представить себе.

— Ему нужно холодное помещение. Чтобы замедлить кровоток и потому, что так… м-м… чище.

— Как скажешь.

— Я так и говорю. И помещение это должно быть тесным…

— Почему? С чего, черт возьми, ты решил, что оно должно быть тесным?

Я сделал вид, что не слышу вопроса.

— Итак, фургон-рефрижератор удовлетворяет всем этим условиям, и еще он мобилен, а значит, потом намного легче избавляться от останков.

Дебора откусила кусочек рогалика и некоторое время раздумывала, пережевывая.

— Итак, — наконец произнесла она. — Убийца имеет доступ к такому фургону? Или у него свой?

— М-м… все может быть. Хотя признаки использования холода есть только в последнем убийстве.

Дебора кивнула.

— То есть он пошел и купил фургон.

— Не обязательно. Он может экспериментировать. Вдруг ему просто захотелось попробовать холод?

— И нам не повезет настолько, чтобы он оказался водителем такого фургона или что-то вроде того, да?

Я улыбнулся ей своей улыбкой счастливой акулы.

— Ах, Деб, как ты сегодня торопишься! Нет, боюсь, наш друг слишком умен, чтобы позволить себе такие откровенные связи.

Дебора отхлебнула кофе, поставила чашку и откинулась на спинку стула.

— Значит, мы ищем угнанный рефрижератор, — наконец произнесла она.

— Боюсь, что так. Но сколько их может быть угнано за сорок восемь часов?

— В Майами? — фыркнула она. — Угоняет кто-то один, тут же пошел слух, что дело выгодное, и вдруг неожиданно каждый «конкретный» узколобый гангстер — черный, мексиканец, наркоман или малолетка бросится угонять рефрижераторы, просто чтобы быть на волне.

— Остается только надеяться, что слух еще не пошел. Дебора доела остатки рогалика.

— Я проверю, — пообещала она.

Глава 8

Теоретически семидесятидвухчасовой брифинг дает каждому достаточно времени ознакомиться с делом, однако созывается достаточно быстро, чтобы впечатления были еще свежи. И вот в понедельник утром вся команда по искоренению преступности во главе с неукротимым детективом Ла Гэртой вновь собралась в конференц-зале на третьем этаже.

Я собрался вместе с ними. Поймал на себе несколько взглядов, выслушал пару доброжелательных высказываний от знакомых копов. Простые, веселые остроты вроде: «Ей, кровосос, покажи зубки!» Эти люди — настоящая соль земли, и моя Дебора скоро станет одной из них. В одной комнате с ними я чувствовал себя и гордо, и робко.

К сожалению, эти чувства не разделяли все присутствующие.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — промычал сержант Доукс — очень большой чернокожий человек с болезненной аурой перманентной враждебности.

В нем есть какая-то холодная свирепость, которая обязательно пригодилась бы кому-нибудь с хобби вроде моего. Жаль, что мы не можем стать друзьями. По какой-то причине он ненавидит всех, кто связан с лабораторными исследованиями, а по еще какой-то дополнительной причине под ними в первую очередь подразумевается Декстер. Кроме того, он рекордсмен Метро по доведению дел до суда. Поэтому он должен бы оценить мою политическую улыбку.

— Просто зашел послушать, сержант, — ответил я.

— Тебя ни хрена сюда не приглашали! Пошел отсюда!

— Он может остаться, — произнесла Ла Гэрта. Доукс хмуро уставился на нее:

— За каким чертом?

— Не хочу никого расстраивать, — сказал я, не особо решительно направляясь к выходу.

— Все нормально, — сказала мне с улыбкой Ла Гэрта. Затем повернулась к Доуксу. — Он может остаться, — повторила она.

— Начнем, — возвестила Ла Гэрта таким голосом, чтобы в зале ни у кого не возникло сомнения в том, что она главная.

Доукс бросил на меня последний злобный взгляд и опустился на стул.