Дремучие двери. Том II

Она вспомнила, что в последнем телефонном разговоре месяца три назад Варя взахлёб рассказывала про Златогорьевский лечебный комплекс, называла какие-то известные фамилии «новых русских», согласных им помогать в самой разной форме, — от бизнесменов до светил медицины. Закупка оборудования, консультации, медикаментозное и физиотерапевтическое лечение, даже несложные операции собственными силами. А в тяжёлых случаях консультанты оперировали больных в клиниках, где работали, присылая взамен в Златогорье своих более легких пациентов для долечивания. Ещё Варя вместе с другими златогорскими врачами и медсестрами бесплатно дежурили за это в московских больницах. Младший сын Олег, зубной техник — и его подключили, и дочь Светку — та давно уже дежурит с ней, Варей, в паре.

— Понимаешь, если б не эти московские дежурства, мы бы здесь, в квартире, вообще не появлялись, — говорила Варя, — Я столько успеваю сделать! Отдежурили — помогаем на стройке, церковь неподалёку в деревне реставрируем, уже было освящение, батюшку прислали… Ольга в хоре поёт, ей так нравится — знаешь, у неё голосок прорезался… После стройки идём в бассейн — не смейся, настоящий бассейн, двадцать пять метров, и сауна, всё как полагается. А главное, под боком и никакой тебе кухни, посуды, стирки, магазинов — всей этой бытовухи… Боже, как вспомню, сколько жизни на нее ухлопала… Я здесь свободна, как птица. В столовой вкусно, чистенько… просто, но разнообразно, заказывай, что хочешь, девочки готовить любят. Опять же златогорцы солений-варений натащили. Кто чем богат — огурцы, помидоры, капусту квашеную… А насчёт белья — здесь прачечная-автомат… Читать появилось время, мы новейшие медицинские журналы получаем, и по Интернету… Столько потрясающих исследований — я им по-хорошему завидую, детям, у них всё впереди. Господи, как же мы все неправильно жили!..

Прорываясь по телефону в вечно занятую Москву и, наконец, осторожно набирая варин номер, Иоанна молилась — хоть бы застать! И чудо произошло. Варю её звонок перехватил уже на пороге.

— Завтра, я там буду, приезжай. Ну да, конечно, в Златогорье. Здесь, в Москве, у нас теперь что-то вроде штаба. Компьютерный центр. Но переночевать можно. Чайку попить.

— И у нас штаб, — усмехнулась Иоанна, — Листовки с пельменями.

— В общем, живём в «минуты роковые»… Как проехать поняла? Поговорим. Егорка? Нет, он у нас на месте не сидит, порхает по всей Эсэнговии. Зато Айрис всегда на месте.

— Кто это?

— Айрис, егоркина жена. Ты что, ничего не знаешь? Замшела там у себя… Айрис-Ириска, американочка. Они уже два месяца как повенчались. Теперь она — первый егоркин зам, то есть замша. Всем заправляет в его отсутствие.

— Американка? Настоящая?

— Приняла православие, отец Киприан обвенчал. Прелестная девочка. Очень строгих правил и вообще супергёрл. Не смейся, я серьёзно ею восхищаюсь. И вообще, у нас совершенно неверное представление… Можешь себе вообразить коктейль из Паши Ангелиной, Мари Кюри и Дины Дурбин? Плюс Маргарет Тэтчер вместо лимончика.

— С трудом.

— И ещё плюс молодость, перец, неплохой русский и веснушки на носу. Она программист, спец по компьютерам, как ни странно. Сплела златогорскую компьютерную сеть, теперь подключает всю Изанию. Изан-нет по аналогии с Интернетом, всех со всеми. Это потрясающе. И на тракторе ездит. Фермерская дочка, представляешь?

— Феминистка?

— Да нет, я про Тэтчер из-за железного характера и энергии. А вообще-то Айрис скорее деловая женщина, чем политик. Энтузиастка здорового образа жизни. Мяса почти не ест, спорт и всё такое. По ящику смотрит только новости, натуральных мехов не носит, по воскресеньям обязательно в церковь, нас всех будит. Только стоять на службе не привыкла — постоит и сядет. У них там сама знаешь… В общем, завтра познакомишься…

Господи, в который раз Ты спасаешь… Ещё пятнадцать минут назад жизнь представлялась тупиком беспросветным. Конечно, Варя и Егорка помогут. Денис, мы всё сделаем. В конце концов, вступлю в эту их ИЗАНИЮ…

Она не очень-то разобралась в егоркиной утопии — не коммуна, не кибуц — успехи вроде бы впечатляющие, всё так. Но можно ли что-то созидать, возможен ли оптимизм, когда мы все во власти сил адовых? Иоанна знала, что тёмной своей изнанкой тоже «крови жаждет», бури и разрушений. А может, и не очень тёмными были эти грёзы, потому что присутствовал в них жертвенный и чистый звук трубы, зовущей на битву смертную. Не зря свекровьины краснокоричневые радикалки прозревали в ней свою. «Слышишь, товарищ, война началася»…