Дрессировщик. Искупление

— Тут все такое дорогое, сложное… На каждом шагу какие-то красивые вещи. Мне страшно представить, сколько они стоят.

— Они тебя смущают, мамуль? — Женя улыбнулась против воли. — Сомневаюсь, что Игорь согласится их спрятать, даже ради тебя.

— А если мы их поломаем? Я и за Ванюшку боюсь, да и за себя… Вчера вот тыкалась с микроволновкой… Кажется, проще в космос улететь, чем с ней разобраться. А эта машина стиральная, а моющий пылесос… Брр… Я ж никогда не заработаю столько, чтобы расплатиться, если что-то сгорит…

— Не переживай.

— Ну, как не переживать, дочуш?

— Ну, если он вдруг что-то скажет по поводу испорченной вещи, можешь ответить, что не одному ему положено что-то ломать. Другие люди тоже имеют на это право.

— Я не понимаю…

— А тебе и не надо. Главное, что он поймет.

Жене почему-то захотелось, чтобы Ваня обязательно что-нибудь разбомбил в доме Суворова. Что-то особо ценное. Мстительно это и гадко, наверное — вот так, по мелочи отвечать. Но она с удовольствием представила себе лицо и реакцию Игоря, когда он услышит эти фразы от ее матери.

Хотел общаться таким способом, за счет родных? Ради Бога! Женя постарается, чтобы эта связь была особенно приятной для обоих.

Оказалось, что злость — не такая уж и дурная эмоция. Во всяком случае, с ней жить намного проще, чем с обидой и грустью. И она была благодарна Ксении за то, что та направила ее в нужное русло, сама того не зная.

Один лишь человек не вызывал у нее такой реакции — Симонов Валера. Женя, порой, даже скучала по нему. Но сама навязываться не хотела: было бы глупо уйти из жизни человека, а потом проситься обратно.

Однако, у Валеры было свое мнение на этот счет: он сам однажды напомнил о своем существовании.

Девушка, ни о чем не подозревая, шла с работы, хмурилась, вспоминая, какие же продукты нужно докупить. Планировала пригласить родных в гости, нужно было что-то вкусное приготовить, а она, как назло, не взяла с собой составленный список.

— Привет, красотка! Не быстро ли ты зазналась? Получила повышение, и все, теперь нос от меня воротишь? — Слова были неприятные, но Валера беззаботно улыбался, подхватив ее под локоток.

— Ой, привет, Валер! — Она даже приобняла мужчину за плечи и быстро поцеловала его в щеку. Смутилась от этого порыва и даже, кажется, его вогнала в ступор.

— Вот это прием, однако! Надо было пораньше тебя навестить. — Он подмигнул, потирая поцелованное место.

— Я соскучилась. Мог бы, действительно, и не затягивать так долго.

— Прости, Жень, забот навалилось выше крыши.

— Прощаю. А теперь что? Все резко закончились? — Женя тоже улыбнулась лукаво. — Или ты просто больше не мог выдержать разлуку?! Признавайся, кавалер недоделанный.

— Ничего не закончилось. Но мне помощь твоя нужна.

— Ничего себе! — Жене польстило, что даже Валере она может быть полезной, а не простой нахлебницей. Но девушка тут же осеклась из-за неприятной догадки. — Имей в виду, если дело касается Суворова, то даже не думай!

— Его это вообще никак не касается.

— Ну, тогда рассказывай. Чем смогу, тем помогу.

— Составь мне компанию в субботу. Нужно сходить на одно мероприятие.

— Валер… Ну, сколько можно? Мне хватило последнего… — Она, действительно, не понимала, какое удовольствие можно получать от этих дурацких сборищ. Каждый раз шла, как на каторгу.

— Мне очень нужно быть там не одному, Жень. Пожалуйста.

Девушка долго на него смотрела, раздумывая, а надо ли… Сколько можно отдавать долги, насилуя себя? Ей это уже до чертиков надоело. Но Валера, как ни странно, совсем перестал улыбаться. Выглядел очень сосредоточенно и серьезно.

— Ладно. Только, если мне что-то не понравится, я уеду, и не стану тебя ждать. Договорились?

— Спасибо огромное, Женя!

Глава 19

Как все же зависит восприятие происходящего от того, в каком статусе ты его наблюдаешь… Женя с удивлением обнаружила, что когда ты приходишь на какое-то мероприятие не как бесплатное приложение к мужчине, который зачем-то тебя выгуливает, а самостоятельно, по собственной воле, хоть и по его просьбе, то это даже становится чем-то забавным.

Она с интересом следила за людьми, ходившими по залу, такими важными, такими пафосными… Казалось, что вот вся тяжесть бренного мира лежит на их несчастных плечах. Томные расфуфыренные девушки и дамы — отдельная история. Кто-то откровенно скучал, осторожно, пока никто не видит, посматривая на часы, кто-то сканировал пространство хищным взглядом… Женя предпочитала не задумываться, на кого охотятся эти красавицы, поигрывающие локонами, хлопающие ресницами и надувающие губы. Кто-то бесконечно пасся возле столов с закусками и напитками… Вот их было откровенно жаль: создалось впечатление, что дома этих бедолаг вообще не кормят.

Валера тоже вызывал в этот раз любопытство. Казалось бы, вел себя как обычно: слегка насмешливо, порой деловито, куда-то отходил по делу несколько раз, потом возвращался и все внимание уделял Жене. Объяснял ей, что за товарищи их окружают, чем могут быть полезны. Отмахивался от ее аргументов, что она вообще не планирует жить в этом мире, и никогда больше с его населением не пересечется.