Древесная магия партикуляристов

Мальчик молчал — видимо, снисходил к просьбе. Праздничная музыка и фейерверки в честь убийцы тоже стихли.

Дверь в королевскую опочивальню отворилась, и оттуда появился как всегда каменно-мрачный Матиас Барток.

— Твой план напугать его и вывести на заказчика не сработал, — заметил он Юлии.

Юлия вздохнула.

— Я не предлагала пугать его таким способом. И кроме того, разве ты не видишь, что у него нет и не было заказчика?

— Вот как? — спросил Матиас из уважения к формальной вежливости. — Однако я встречал его раньше. По всей видимости, он следил за мной. Тогда я просто прямо сейчас его убью.

— Нет! — одновременно взвизгнули Юлия и мальчик. Не тот, который проник во дворец, — этот удивленно смотрел на Матиаса, не произнося ни слова. Король. Он вывернулся из рук сестер Гопкинс, которые хотели не выпустить его из спальни, и закричал, выскакивая на порог:

— Не трогайте его! Это Лютер, мой друг! Мы… мы уже год дружим! Он иногда пробирался во дворец, чтобы поиграть со мной!

— Лютер? — Юлия внимательно посмотрела на вторженца. — Точно! Я о тебе слышала. Ты ведь сын Томаса Марофилла, правильно?

Мальчик настороженно кивнул.

— Он за мной следил, — повторил Матиас. — Он выпытывал у меня, почему я интересуюсь древними родами Варроны.

Древесный маг произнес это отнюдь не обвиняющим тоном — а просто так, как будто объяснял Юлии, за что он хочет прикончить мальчика. После чего шагнул к нему, явно не намереваясь бросать слов на ветер — даже руку на рукоять ножа положил.

— Я вовсе ничего не выпытывал! — воскликнул Лютер. — Мы с вами в библиотеке случайно встретились.

— Матиас, я вам запрещаю его убивать! — Антуан на всякий случай схватил Бартока за руку. — Он мой друг!

— Тьфу, — заметила Мэри. — Вот это точно не по-королевски!

— Короли убивают друзей в первую очередь, — согласилась Сью.

— Я не собираюсь его казнить! — с жаром воскликнул Антуан. — Наоборот, я хочу потом сделать его своим советником! По-моему, это очень мудро.

Лютер вздрогнул. В читанных им книжках особенно часто казнили именно неудачливых советников. Впрочем, он почти сразу же вернул себе присутствие духа, вспомнив, что собирается быть советником удачливым.

Матиас нахмурился. Обратился к Юлии:

— Ты считаешь, его стоит пощадить?

Юлия улыбнулась.

— Я считаю, что настоящая дружба заслуживает уважения. Сам подумай, сколько раз он тайком проникал сюда ради друга!

Лютер и Антуан переглянулись снова. Взвесив про себя несколько вариантов, они решили не уточнять, что на самом деле основной причиной скрытых проникновений Лютера был спор: со свойственной возрасту самоуверенностью мальчишки ни капли не сомневались, что с легкостью уделают дворцовую охрану. Они расходились в мнениях они только по поводу сроков, в течении которых их фокусы будут удаваться. Ну и вдобавок обоим нравилась суета, которую все поднимают по поводу неудачных покушений. Если бы не это, они, пожалуй, изыскали бы способ видеться за пределами дворца, тем более, что Антуан все равно терпеть не мог свое обиталище.

Матиас сжал зубы. Разумеется, понятие дружбы входило в перечень основных принципов, вколоченных в него учителем Колином.

— Если ты так считаешь, — коротко сказал он Юлии и убрал руку от ножа.

Глава 30. Нерешаемые вопросы

…наследному государю, чьи подданные успели сжиться с правящим домом, гораздо легче удержать власть, нежели новому, ибо для этого ему достаточно не преступать обычая предков и в последствии без поспешности применяться к новым обстоятельствам. При таком образе действий даже посредственный правитель не утратит власти, если только не будет свергнут особо могущественной и грозной силой, но и в этом случае он отвоюет власть при первой же неудаче завоевателя.

Т. Марофилл, «О долге правителя»

— Должен признать, — с некоторой неохотой заметил граф Томас Марофилл, осторожно поправляя стопку счетов на своем столе, — что ваша идея с этим молодым человеком увенчалась успехом. Хотя это абсолютно не отменяет то, что тебе не хватает методичности.