Древнее хобби

Ровно в два часа дня, в самое пекло, мы с Антоном стояли у ворот колбасного цеха. Я была в мини-юбке, довольно открытой майке, больших солнечных очках и на таких каблуках, что у самой голова кружилась, когда смотрела вниз. Антон сначала начал ворчать по поводу моего внешнего вида, но я объяснила ему, что это отвлекающий маневр, так надо для дела, и он успокоился. Мы открыли дверь и оказались в проходной.

– Ваши документы! – Вахтер в пятнистой форме смотрел на нас строго. У него на поясе были кобура и дубинка. А здесь все серьезно, подумала я.

Антон показал свое удостоверение и мою справку о том, что я, Катя Петрова, стажер, будущий журналист, прохожу практику в редакции газеты «Горовск сегодня». Вахтер рассмотрел сначала Ярцева, потом меня, но в мои документы он глянул мельком, в основном пялился на мое декольте.

– Это насчет вас звонили из дирекции? – уточнил он, хотя вопрос, по-моему, прозвучал просто глупо.

– Да, и нас там очень ждут…

– Проходите. Дирекция – там, – указал вахтер на небольшое двухэтажное здание, видневшееся за стеклом проходной.

– Спасибо! – в один голос сказали мы с Антоном и вышли через белую пластиковую дверь во двор колбасного цеха.

Он был очень большим. Слева расположилось, как я уже говорила, здание дирекции. Перед нами был первый корпус цеха, справа – второй, за ними тянулись склад и еще какие-то здания.

– Это у него колбасный цех такой? По-моему, это целый мясокомбинат, – заметила я. – Во всяком случае, по площади он равен городу Парижу.

– Ну, Парижу, не Парижу, а территория внушительная.

– С чего начнем?

– С дирекции. Без разрешения Епифанцева нас все равно никуда не пустят.

Епифанцев сидел в своем кабинете, в который нас не пускала секретарша.

– Игорь Дмитриевич занят, – охладила она наше горячее желание проникнуть к нему.

Антон не выдержал и позвонил Епифанцеву со своего мобильника, коротко объяснив ситуацию. Тотчас же раздался его голос из селектора, стоящего на столе секретарши:

– Маргарита, пропусти журналистов ко мне!

Девушка вскинула на нас глаза и, встав, открыла дверь в кабинет своего начальника:

– Прошу…

По сравнению с небольшой приемной кабинет Епифанцева выглядел залом для приема делегаций. Большой, светлый, с огромным столом посередине в виде буквы «Т», вдоль которого стояли кожаные кресла. Сам хозяин сидел даже не в кресле – на троне каком-то. На его столе стояли компьютер, два телефонных аппарата, селектор, прибор для ручек и карандашей, стопка папок… У окна расположился аквариум, рядом с ним была дверь в какие-то тайные апартаменты.

Хозяин кабинета вышел нам навстречу. Он был в светлых летних брюках и рубашке с коротким рукавом. Он поздоровался с нами по-деловому коротко и указал на кресла, стоящие рядом с его столом:

– Прошу!

Мы все сели.

– Так с чего вдруг вам пришла идея написать о моем цехе? – спросил Епифанцев.

– Ну, как же… Такое крупное предприятие для нашего города, а в прессе по-настоящему ни разу о нем не рассказывалось…

– Простите, Антон, как вас по батюшке?

– Просто Антон. А это – просто Катя.

– Хорошо, ребята, давайте начистоту. Я не знаю, что вы там собираетесь написать, но мне бы хотелось, чтобы ваша статья не стала для меня чем-то вроде неожиданного сюрприза. Поэтому предлагаю так: я плачу вам… ну, скажем, тридцать тысяч и даю примерный план вопросов и ответов, какие вам нужно будет осветить в своей статье. Попутно вы даете рекламу моей продукции…

– Игорь Дмитриевич, – перебил его Антон, – мы ведь с вами уже говорили на эту тему. Я не собираюсь писать рекламную статью. Поверьте: читателям это неинтересно. Рекламу вашей продукции они каждый день видят по телевизору, и она уже набила всем оскомину. Вы хотите, чтобы они теперь о том же самом стали читать в газете? Тем более все хорошо знают, как пишутся подобные рекламные заказные статьи…

– А если я предложу вам больше? Скажем, сорок тысяч? Такая сумма вас устроит?

Епифанцев смотрел на Ярцева, как на купленную им собственность. Но он не на того напал. Антон был неумолим. Он отрицательно мотнул головой, и это разозлило хозяина кабинета:

– Сколько же вы хотите, черт вас возьми? Пятьдесят?

– Мне платят в издательстве.

На лице Епифанцева расплылась нахальная ухмылка:

– И позвольте спросить, сколько вам платят?

– Меня моя зарплата устраивает.

– Да не валяйте вы дурака! Ну, хорошо, пятьдесят – и вы пишете то, о чем я вам скажу. Или вам деньги не нужны?

– Вообще-то не нужны…

Даже я удивилась стойкости Ярцева. Человеку предлагают полсотни буквально за трехдневную работу – и он с гордым и независимым видом отказывается! Есть же еще непродажные журналисты!

Лицо Епифанцева пошло красными пятнами. Казалось, ему не хватает воздуха. Он нервно расстегнул пуговицу на вороте.

– В таком случае, вы вообще ничего не будете писать о моем цехе! Поняли? Пошли вон, писаки хре́новые! Найду других, которые и за полцены напишут все, что я прикажу!

Нам ничего не оставалось, как покинуть роскошный кабинет.

– И что ты теперь собираешься делать? – спросила я Антона, когда мы сели в мою машину. – Как будешь материал добывать?