Древнее пророчество (СИ)

— Спасибо, жена, встань со мной рядом, и ты будешь равна мне. — Гремит голос Повелителя. — Тут нет богов, и это прекрасно.

— Мы представляем правительство… — Начинает Дмитрий.

Он замолкает, а я чувствую — его больше нет. Просто не стало, он исчез, такова была воля Повелителя. Нового и первого настоящего бога этого мира. Жестокого, злого, привыкшего добиваться своих целей любыми средствами.

— Верни его. — Говорю я, не оборачиваясь, чтобы не смотреть.

— Выбирай — жизнь этого разумного, но ты не сможешь быть с ним вместе. — Начинает он: — Или я возвращаю тебе твоё тело, и он умирает, и выбирай быстрее!

Какой простой выбор. Или вернуть себе всё что у меня отняли, или оставить в живых единственного дорогого на этом свете человека. Усмехаюсь горько, плачу. Это не выбор, это условие.

— Я буду твоей женой. — Говорю шёпотом.

Сразу становится легко. Совсем. Я чувствую, как тело наполняется силой, как заживают раны, как я могу смотреть сразу во все стороны и быть ВЕЗДЕ. Он и правда сделал меня равной. Он не мог тут закрепиться, без такого якоря как я. Наверное, мог бы выбрать и другую, или другого, но выбрал меня. Как странно.

— Верни его. — Говорю я.

— Ты сама можешь это сделать. — Отвечает он, подходя ближе. — Но ты обещала — вы никогда не будете вместе.

— Я помню. — Шепчу сквозь слёзы.

— Это будет отличная легенда, её через пару тысяч лет переврут, но клянусь — будут помнить. — Гремит его голос: — Как женщина пожертвовала собой, ради любимого, и отдала себя Повелителю. Этому миру нужны легенды.

Я тяну Его душу, и возвращаю в тело, резко. Раны заживают — это так просто, надо только захотеть. Главное помнить, что даже Боги не всесильны, и у этого мироздания есть правила. Если их не соблюдать и слишком сильно вмешиваться в происходящее — всю вселенную будет потряхивать. Как совсем недавно трясло весь этот комплекс от орбитальных ударов. Я, кстати, уже остановил спутники, и свёл их с орбиты, они теперь улетают в дальний космос — хватит уже той смерти, которую они принесли.

— Ты сделала это. — Шепчет Никита и смотрит на меня.

— Да, но ты не бойся, ты всё забудешь, я сделаю так — что бы всё было хорошо. — Говорю ему, и глажу по голове.

— Нет, пожалуйста. — Просит Никита.

— Ты не понимаешь, я не могу, и тебе эта память не нужна. — Уговариваю.

— Быстрее! — Гремит голос.

Ничего, подождёт, у нас ещё вечность впереди. Все вокруг замерли, и опустили оружие, никто не решается сказать ни слова — все видели, что стало с Дмитрием и, по-моему, все прочувствовали что его просто НЕ СТАЛО. Никакого перерождения, вообще ничего.

— Я прошу тебя, не надо. — Опять умоляет он.

— Прости. — Говорю я, всхлипывая.

Начинаю разматывать его память, как киноплёнку. Нахожу там кусочки с собой и безжалостно их вырезаю, он морщится, он всё чувствует. Мне больно, даже сейчас больно, хотя я уже не человек. Чем больше я вырезаю — тем больнее. Никита плачет, и я заставляю его заснуть, так будет легче.

— Прости, пожалуйста, просто прости, я не могу… — Шепчу, а мои слёзы капают ему на лицо.

Вот как он меня спас в моей первой съёмной квартире в городе, вот как мы ехали из больницы. Вот как мы сидели на кухне у телевизора. А вот как мы пошли в магазин, а это наш первый поцелуй и танец. Я запоминаю всё, так как он видел, откладываю в себе — что бы это было навсегда со мной. Это больно, но так нужно, я чувствую всё. Стереть все воспоминания оказывается трудной задачей, так много в его сердце занимала девушка Саша, и так много нужно почистить. Но я справляюсь, а потом…

— Нет! — Гремит голос сзади.

— Заткнись. — Просто говорю я, и Тёмный Господин замолкает.

Потерпит, и мироздание потерпит. Я просматриваю линии вероятностей, и нахожу место, где Никита будет в безопасности. И где он сможет встретить женщину с которой будет счастлив. Это оказывается один из островов рядом с Японией. Какая ирония — все думали, что этих странных самураев смоет первыми в случае катаклизма, но их остров устоит. Устоит, в отличие от некоторых материков. Никита не будет помнить ничего, только то, как меня подвёз до вокзала, и потом уехал. Так лучше. Я прослежу, что бы он был счастлив, всегда. Тело спящего человека истаивает у меня на руках, исчезает — что бы появиться в другом месте.

Мироздание трясёт, боги не должны вмешиваться ТАК в дела смертных. Плевать, пусть хоть порвётся, сегодня мне можно — свадьба всё-таки, пусть терпит.

— Всё? — Спрашивает тихо сзади Повелитель.

— Да. — Отвечаю я, смотря на свои пустые руки.

— Хочешь они все исчезнут? — Спрашивает Тёмный.

— Нет, им и так будет не сладко, а окончательная смерть — такого они не заслужили, тем более они же тебя хотели призвать, будь благодарен. — Пожимаю плечами.

— Но они обидели мою жену! — Гремит он, и все, кроме нас двоих, падают на колени.

— Я их прощаю. — Отвечаю.

И правда, они все умрут в мучениях, я это знаю. Теперь знаю. По-моему, и так достаточная плата за всё, что они сделали. И со мной, и с Никитой, и с этим миром. Ведь всего то надо было — поделиться знаниями с другими. Но кто-то оказался очень жадным.

— Тогда назови ИМЯ! — Гремит он.