Древнеиндийские домашние обряды (обычаи)

Церемонии и их значение. В день совершения санскары квадратный участок двора, откуда можно было видеть солнце, обмазывали коровьим навозом[38] и глиной, на земле делали знак свастики и мать разбрасывала зерна риса. В период сутр церемония заканчивалась, когда отец обращал лицо ребенка к солнцу. Но позднейшие источники [96] сообщают дополнительные детали (Вирамитродая, I, с. 253). Ребенка украшали и подносили к изображению семейного божества. Потом поклонялись божеству под звуки музыкальных инструментов. Обращались также к хранителям восьми сторон света,[39] Солнцу, Луне, Васудеве и Небу, угощали брахманов и читали благословляющие стихи. Ребенка выносили под звуки раковины и чтение ведийских гимнов. Во время выноса отец повторял гимн «Шакунта» или следующий стих: «Будь ребенок разумный или неразумный, будь днем или ночью, пусть все боги во главе с Индрой защищают его» (Вирамитродая, I, с. 253). Потом ребенка приносили в храм бога, которому жертвовали благовония, цветы, гирлянды и т. д. Таким образом, ребенок поклонялся божеству и брахманы благословляли его. После этого ребенка выносили из храма и брат матери приносил его домой. В конце ребенку давали подарки, например игрушки, и благословляли его. Брихаспати (Вирамитродая, I, с. 254) иначе описывает процедуру: украсив ребенка подобающим образом, отец должен был вынести его и поместить на повозку или брат матери должен был сам нести ребенка. Под звуки музыкальных инструментов ребенка окружали друзья семьи и родственники. Потом ребенка помещали на чистый участок земли, обмазанный коровьим навозом, и посыпали рисовыми зернами. После совершения церемонии защиты отец повторял «Мритасандживана» («Оживление мертвого»). В конце поклонялись Шиве и Ганеше и подносили ребенку плоды и другую пищу.

Аннапрашана (первое кормление)

Кормление ребенка твердой пищей было следующим важным этапом в его жизни. Соответствующий персидский обычай ритуального кормления ребенка показывает, что аннапрашана была общей индоиранской церемонией и возникла, когда оба народа жили совместно. Восхваления пищи имеются в ведах (Яджурведа, XVII, 33) и упанишадах (Тайттирия-упанишада, III, 9), но неизвестно, произносились ли они во время обычной еды или по случаю первого кормления ребенка. Вероятно, церемония первого кормления ребенка приобрела особую ритуальную форму в период сутр. Сутры содержат предписания о времени ее совершения, видах пищи и стихах, [97] которыми она сопровождается. Позднейшие смрити, пураны и трактаты содержат некоторые изменения, происшедшие в последующее время. Паддхати следуют тому же ритуалу.

Время совершения. Согласно грихьясутрам, церемония совершалась на шестом месяце со дня рождения ребенка (Ашвалаяна, I, 16; Параскара, I, 19; Шанкхаяна, I, 27). Ранние смрити, такие, как Ману (II, 34), Яджнавалкья (I, 12), придерживаются того же мнения, но Лаугакши (Вирамитродая, I, с. 267) не устанавливает точного срока и указывает лишь признаки, когда ребенок мог есть твердую пищу. Он предписывает: «... или после того, как покажутся зубы». Зубы были очевидным признаком того, что ребенок способен принять твердую пищу. Давать твердую пищу до четвертого месяца было запрещено. Для слабых детей разрешалось перенесение срока: «Церемония кормления пусть совершается на шестом месяце со дня рождения. Если откладывается, то на восьмом, девятом или десятом месяце; а некоторые считают, что она может совершаться после года» (Вирамитродая, I, с. 267). При этом предписывалось четное количество месяцев для мальчиков и нечетное для девочек. Таким образом, и здесь делалось различие по признаку пола.