Древнескандинавская литература

Архаический смех нашел наиболее яркое выражение в «Риме о Скиди», единственной риме с оригинальным сюжетом и одном из самых замечательных памятников исландской литературы. В «Риме о Скиди» описывается сон, приснившийся однажды бродяге-нищему по имени Скиди. По-видимому, Скиди — это тот самый нищий бродяга, о котором в «Саге о Стурлунгах» говорится как о реальном лице, жившем в конце XII в. («Рима о Скиди» была сочинена в XV в., но сохранилась в рукописях не древнее XVIII в.). Возможно, что кто-то записал сон, рассказанный этим нищим бродягой в свое время, и автор римы пересказал эту запись в стихах, ведь римы — это всегда пересказ чего-то. Скиди, герой римы, — фигура ярко комическая. В нем комично все: его внешность, его прожорливость, его хвастовство. Сплошная буффонада и то, что ему снится. Сам Тор приглашает его в Вальгаллу, чтобы он рассудил двух легендарных героев — Хедина и Хёгни — в их распре из-за Хильд, дочери Хёгни. Но, попав в Вальгаллу, Скиди сам берет Хильд в невесты. С богами, как и с легендарными героями, он вообще обращается совершенно запанибрата. Но тут он нечаянно перекрестился, и это служит поводом для того, чтобы разгорелась фантастическая битва между богами и героями. Скиди не отстает от них. Гротескно-гиперболическое описание этой битвы занимает целых пятьдесят пять строф. В конце концов Сигурд, знаменитый победитель дракона Фафнира, выбрасывает Скиди из Вальгаллы, и Скиди просыпается. В своей котомке он находит зуб, выбитый им у дракона Фафнира, и комок совершенно прогорклого масла, который ему дала Фрейя (лучшего масла у нее не нашлось). Масло это отдали собакам, и они сразу подохли.

Сохранилось множество циклов рим, сочиненных в Средние века (около шестидесяти). Многие из них еще не изданы. Все они очень похожи друг на друга: те же перегруженные созвучиями размеры, та же условная и вычурная фразеология, такие же пересказы того или иного повествовательного произведения. Обнаружить в римах какую-либо авторскую выдумку трудно («Рима о Скиди» — исключение). Между тем римы — это, несомненно, авторские произведения. Древнейшая из сохранившихся рим — «Рима об Олаве» (ее первая строфа приведена выше) была сочинена лагманом Эйнаром Гильссоном. Он был автором также ряда других стихов, в основном религиозного содержания. Авторы других рим далеко не всегда известны. В частности, неясно, кто был автором «Римы о Скиди» (то ли Эйнар Фостри, то ли Сварт Тордарсон). Несомненно, однако, что римы всегда подразумевают фиксированность текста, т. е. осознанное авторство.

Осознанность авторства находит выражение прежде всего в том, что обычно в начале римы (как отдельной, так и входящей в цикл) автор говорит, пересыпая стих мифологическими кеннингами, что-нибудь вроде «я начинаю риму», а в конце римы — «я кончил риму». Аналогичные высказывания были обычны и в скальдических драпах. Но в римах есть и другое выражение осознанности авторства — так называемый «мансёнг» (mansöngr от man, первоначально «рабы» или «рабыня», потом «женщина» и söngr «песня»), т. е. лирическое общее место, с которого часто начинается рима.

Содержание мансёнга — это обычно страдания автора от любви к женщине, причем нередко автор объясняет свою любовную неудачу тем, что он стар. Иногда автор высказывает в мансёнге также общие сентенции о муках любви, иллюстрируя их примерами из литературы. Возможно, что первоначально мансенг — это обращение к какой-либо конкретной женщине. По-видимому, в некоторых римах имя женщины зашифровано посредством иносказательных выражений. Но как правило, жалобы автора на любовную неудачу — трафарет, литературная условность. Никакого биографического смысла в них нет. Тем не менее именно поэтому они шаг вперед в развитии авторского самосознания по сравнению с его выражением в скальдической поэзии. Эти жалобы — зачаток лирики в собственном смысле слова, т. е. обобщенного выражения чувства. В стихах скальдов, например в стихах Кормака в «Саге о Кормаке», иногда встречаются высказывания вроде «я ее люблю» или «я страдаю от любви» и т. п. Но там такие высказывания имеют биографический смысл. Кормак говорит о Стейнгерд, своей возлюбленной, т. е. конкретной женщине и конкретной ситуации. Обобщенное выражение чувства было в поэзии скальдов еще невозможно! В мансёнге рим появляется обобщенное выражение чувства. В мансёнге «я» — это очень часто не автор, а лирический герой, созданный автором, хотя он, как правило, и абсолютно трафаретен.