Древняя душа (СИ)

— Это подло. — Он отстранился и отступил на шаг.

— Ладно, тогда просто останься. — Попросила я. — Приставать не буду, клянусь! Пожалуйста, Алекс, не хочу быть одна в такую ночь!

Мы разделись и легли в постель. Колумбийская гроза продолжала рвать небеса на части, заставляя дом дрожать. Но я прижалась к мужу и тут же уснула.

Ночь уже уходила, когда что-то толкнуло меня изнутри, заставив подскочить на кровати. Комнату наполнял какой-то равномерный шум. Мне не сразу удалось понять, что это ливень лупит по крыше.

— Малышка, что? — Алекс, ничего не понимая спросонок, прижал меня к себе, снова уложив на кровать.

— Все хорошо, спи. — Я долго лежала в его крепких объятиях, слушая дождь, но сон так и не соизволил ко мне вернуться. Осторожно выбравшись из рук мужа, я встала с постели и подошла к окну.

Ливень мгновенно закончился, словно только меня и ждал. Одна из ламп легкой подсветки в газоне неисправно моргала, словно посылая какое-то послание азбукой Морзе и наполняя сад беспокойными тенями. Я наблюдала за их танцем, пока ветер не очистил небо от остатков туч, бесстыдно оголив красоту царственно шествующей по нему бледно-желтой убывающей луны. Было приятно стоять и ни о чем не думать, впитывая красоту мягко ступающей ночи.

Из почти медитативного состояния меня вывела тень, размытым темным сгустком скользнувшая по саду. Глаза обшарили каждый уголок, но ничего не нашли. Я собиралась вернуться в теплую кровать под бочок к Алексу, когда боковое зрение заставило резко повернуть голову.

Недалеко от качелей, прямо посреди грязи из-за размытого ливнем грунта, стоял огромный, в холке, наверное, мне по пояс, черный пес. Его алые глаза полыхали, как адское пламя. Из приоткрытой пасти, полной даже издалека различимых клыков, свисал большой розовый язык, с которого капала слюна. Он смотрел, казалось, прямо мне в душу, в глубине которой поднимались, как осевшая на дно взвесь, смятение и отчетливое осознание того, что я уже видела эту странную собаку. Не такую же или похожую, а именно эту. Но отзвуки воспоминаний, что бились внутри, как мячик о стены, эхом оповестили о своем присутствии и растаяли без следа.

— Моя ранняя пташка, — прошептал Алекс, обняв меня. Я вздрогнула и отвлеклась на него. — Прости, напугал?

— Не ты, — мой взгляд вернулся на то место, где стоял пес, но там уже было пусто.

— А кто? — голос Охотника стал напряженным.

— Там стояла псина огромная, — я ткнула пальцем на грязь неподалеку от качели.

— Слава богу, а то уж подумал всякое. — Он облегченно выдохнул.

— Что подумал? — я развернулась к мужчине лицом.

— Что приходил серенький волчок, чтобы укусить тебя за бочок — потому что не спишь, — он рассмеялся.

— Волчок был черным, — уточнила я, уже с улыбкой. И самой теперь казалось, что это все привиделось. Глаза, полыхающие как адское пламя! Надо же такое придумать! Видимо, госпоже Орловой свойственны буйная фантазия и воспаленное воображение.

Или все проще — у страха глаза велики и трусы плохо пахнут, как говорил… Кто так говорил? Не помню. Да сейчас и не важно. В данный момент меня волнуют куда более интересные вещи!

— Ты так и будешь убегать после каждого поцелуя? — в лоб спросила я, увидев жадный взгляд супруга.

— Знала бы ты, какое желание порождаешь во мне! — хрипло прошептал он. — Прижимаешься в этой обтягивающей маечке и крошечных трусиках!

— Еще и не начинала прижиматься. Потому что опасаюсь, что если обниму, снова сбежишь.

— Саяна, что ты чувствуешь ко мне? — неожиданно мужчина сам притянул меня к себе и пристально вгляделся в мои глаза.

— Я хочу тебя, — вырвалось у меня.

— Но… — Охотник помедлил, — ты меня любишь?

— А может, начнем с простого? — попыталась увильнуть моя хитропопость.

— Я не могу так, — прошептал Алекс. — Получается, будто пользуюсь ситуацией, это подло.

— Муж, я хоть и не помню ничего, но все же перед тобой, вроде, взрослая женщина. Которая вправе распоряжаться своим телом.

— Мне не тело твое нужно, а душа. — В его глазах протаяла такая боль, что шутки замерли у меня на языке.

— Может, поэтому я тебя и полюбила, не думал об этом?

— Когда ты рядом, я вообще думать не могу! — простонал муж и, как и всегда в последнее время, быстро вышел из комнаты.

Через пару минут я увидела его в саду с ящиком, в которых мужчины обычно хранят инструменты. Что Охотник задумал, стало ясно, когда он присел перед мигающей подсветкой. Решил хоть что-то сломанное починить, видимо. Похвальное стремление, только направлены усилия не в ту сторону. Я усмехнулась и отошла от окна. Но стоило сделать лишь несколько шагов, как в саду раздался громкий крик. — Что? — мне удалось добежать до Алекса в рекордные сроки.

— Ничего страшного. — Он скривился, зажимая руку грязной тканью. — Порезался просто.

— Покажи. — Муж неохотно снял с раны эту ужасную тряпку. — Ничего себе просто! — я покачала головой, глядя на глубокую рану на тыльной стороне ладони. — Ты и сухожилия, как минимум, надрезал. Надо шить.

— Нам нельзя светиться в больницах.

— С ума сошел? Такое нельзя просто обеззаразить и забинтовать! Ты же без руки в итоге останешься!