Древняя Европа

Оценка социального устройства носителей ямной общности представляет известные трудности, связанные с недостаточной изученностью поселений и с кочевым бытом по крайней мере части населения. Исследователь сталкивается с невозможностью оценить величину коллектива, общины, группы. Имела ли община один могильник или несколько, все ли общинники были погребены под курганами или лишь выдающиеся, принадлежал ли тот или иной курганный могильник одной общине или же после определенного отрезка времени захоронения в нем совершали уже другая, третья и т.д. общины, а первая уходила на иные земли во время кочевок? Вот те вопросы, которые требуют решения в первую очередь, если нужно получить точные и объективные данные о социальном строе населения ямной общности.

Сделаны попытки выделить несколько социальных слоев внутри общества ямных племен в зависимости от величины курганных насыпей и богатства могильного инвентаря, найденного с погребенными. Действительно, возведение кургана требовало значительных усилий со стороны большого коллектива: создание насыпи, крепиды, для которой иногда приходилось привозить издалека крупные камни, нуждалось как в больших людских ресурсах, так и в высоком уровне организации. Согласно одной из реконструкций, очень крупные курганы возводились над теми покойниками, которые принадлежали к высшему слою общества. Подсчитано, например, что для возведения кургана диаметром 110 м и высотой около 3,5 м над одним из ямных погребений потребовалось 40 тыс. человеко-дней (например, работы 500 человек в течение 80 дней). Естественно, что такой курган мог быть сооружен лишь над погребением очень крупного вождя, представителя высшего слоя общества. Ко второму слою общества ямной культуры принадлежали те, кто после смерти имел право на курганы диаметром более 50 м. Под курганами диаметром от 20 до 50 м хоронили рядовых общинников. В их погребениях находят в качестве инвентаря всего один глиняный сосуд.

Большие изменения, которые происходили в Европе на протяжении III тыс. и коснулись различных сторон экономики, материальной и духовной культуры населения, привели к тому, что этнокультурная карта Европы второй половины III тыс. стала выглядеть совершенно иначе, чем на рубеже IV и III тыс. Сформировался ряд совершенно новых культурно-исторических общностей, которые зачастую невозможно вывести из предшествующих и которые, по крайней мере частично, объясняются значительными миграционными потоками населения.

Вполне естественно, что именно с этим временем многие ученые связывают появление в Европе носителей индоевропейских языков. Значительная роль скотоводства в экономике древних индоевропейцев, о которой говорят лингвистические данные, и почти полное отсутствие у них культа богини-матери во время их появления на исторической арене также свидетельствуют скорее в пользу III тыс., чем более раннего времени. Первых индоевропейцев видят в носителях культур Чернавода, Болераз, баденской, ямной культурно-исторической общности. Культуры шнуровой керамики и боевых топоров также довольно часто рассматриваются как принадлежащие носителям индоевропейских языков, тем более что в северных областях Европы в последующее за их распространением время нет никаких свидетельств значительной смены населения или притока нового.

Даже если правы лингвисты и историки, которые относят появление индоевропейцев в Европе к более раннему, чем III тыс., времени, все же существенные этнокультурные сдвиги в Европе в III тыс. настолько изменили картину расселения племен и распространения языков, что это требует соответствующего объяснения. Ведь этнолингвистическая картина, которая известна для Европы бронзового века, сложилась в основном именно во второй половине III тыс.

Глава IV ДРЕВНЯЯ ЕВРОПА И ИНДОЕВРОПЕЙСКАЯ ПРОБЛЕМА

Ранняя этническая история народов Европы относится к проблемам, вызывающим оживленные дискуссии. Вопрос о том, что представляло собой население Европы в эпоху энеолита и бронзы, связан с проблемой формирования индоевропейской языковой общности и ее локализации.