Древняя Греция

Столь долгое пребывание на таких общих застольях укрепляло в душах юных спартанцев ценности своего общества. Там они выучивались называть всех старших мужчин «отцами»: этим подчеркивалась верность гражданина, прежде всего, сообществу в целом, а не своему роду. В группах сотрапезников старшие мужчины присматривали себе любимцев из числа молодежи, создавая узы близости, включая и физическую любовь к тем, рядом с кем им предстоит идти на смертный бой. Спарта была одним из тех греческих городов-государств, где разрешался или даже поощрялся такой род гомосексуальных связей между мужчинами – любовные связи взрослых мужчин с незрелыми юношами, запретные в других местах. В греческом мире не было единого стандарта, определяющего приемлемость сексуального поведения среди мужчин, и современная терминология и нормативные суждения относительно сексуального поведения зачастую не подходят при описании сложной реальности и разнообразия древнегреческих практик, особенно с точки зрения гендерных норм. В Спарте, например, «достойные и благородные» женщины могли вступать в любовные связи с юными девушками[55], в других полисах подобные отношения не допускались. В застольях спартанский юноша учился выдерживать грубые шутки и даже насмешки, типичные для военизированной жизни их города-государства. В общем, для взрослевшего юноши общие трапезы во многом были одновременно и продолжением школы, и заменой семье. Мужская группа оставалась его главным социальным кругом, даже когда он достигал зрелости и обзаводился семьей. Назначение этого круга общения заключалось в том, чтобы выковать его систему ценностей и поддерживать ее в соответствии с требованиями единственно достойного спартанского мужчины дела – подчиняться приказам и без страха смотреть в лицо опасности, как подобает воину. Тиртей увековечил этот идеал в своих строках:

Гордостью будет служить и для города, и для народа
Тот, кто, шагнув широко, в первый продвинется ряд;
И, преисполнен упорства, забудет о бегстве позорном,
Жизни своей не щадя и многомощной души…[56]

Спартанские женщины были известны во всем греческом мире своей относительной свободой. Другие греки считали непристойным, что спартанские девочки занимаются физическими упражнениями вместе с мальчиками – и почти без одежды. По-видимому, женщины в Спарте использовали свободу от труда, которую обеспечивало наличие илотов, чтобы сохранять себя в физической форме и рожать здоровых детей, воспитывая из них строгих приверженцев спартанских традиций. Тренированность и была их украшением, поэтому они не пользовались косметикой. Метафора мужского идеала спартанской женщины встречается, например, в стихах поэта конца VII в. до н. э. Алкмана, писавшего песни, которые исполнялись мужскими и женскими хорами на представлениях, обычных для спартанских гражданских и религиозных празднеств. Ослепительно прекрасная и одаренная предводительница женского хора, пишет он,

Выдается, словно кто-то
Посреди коров поставил
Быстрого в беге коня звонконогого[57]

.

Хотя в Спарте намеренно запрещалось хождение обычной монеты, чтобы отвратить от накопления материальных богатств, женщины, как и мужчины, могли владеть землей частным образом. Вероятно, дочери наследовали часть земли и имущества, равную половине того, что получали их братья, но они получали свою долю раньше, вступая в брак, а не только после смерти отца. В поздней Спарте все больше земли оказывалось в собственности женщин из-за убыли мужского населения в результате военных потерь, особенно в классическую эпоху.