Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв.

В обязанности супруга и отца входило поучение домашних, состоявшее в систематических побоях, которыми подвергались и благоверная супруга, и неразумные чада. Считалось, что человек, не бьющий жену, «дом свой не строит и о своей душе не радеет», за что «будет погублен и в сем веке, и в будущем». Лишь в середине XVI в. само общество как-то попыталось защитить слабую половину человечества и ограничить произвол супруга. Знаменитый «Домострой» советовал ревнивцам и особо ретивым мужьям «бить жену не перед людьми, а наедине поучить», и при этом «ни по виденью не бити, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колотити, никаким железным или деревянным не бить». А кто «с сердца или кручины так бьет, много притчи от того бывает: слепота и глухота, и руку и ногу вывихнут и перст, и главоболие, и зубная болезнь, а у беременных жен и детем повреждение бывает в утробе». Поэтому «Домострой» и давал очень ценный совет не бить жену «по всяку вину и токмо соймя рубашку плеткою вежливенько побить, за руки держа, поелику се разумно, и больно, и страшно, и здорово».

В средневековой домостроевской Руси женщина обладала целым рядом прав. Например, закон устанавливал высокие денежные штрафы за «пошибание» (изнасилование) и оскорбление женщины «срамными словесами». Однако настоящую свободу женщина обретала лишь после смерти мужа. Вдовы традиционно пользовались большим уважением в обществе, и к тому же становились полноправными хозяйками в доме, поскольку после кончины благоверного супруга к ним переходила роль главы семейства и распорядителя всего имущества.

д) Имена, фамилии и прозвища. В средневековой Руси различались канонические и неканонические имена. Каноническое (или истинное) имя, закрепленное традициями православной веры, подразделялось на крестильное (церковное), монашеское (иноческое) и схимническое.

а) Крестильное имя давалось человеку при крещении, в строгом соответствии с православными святцами, ангелом-хранителем которого был именно тот патрональный святой, в честь которого и был назван младенец. До середины XV в. основная масса населения страны предпочитала в обиходе обходиться некалендарными языческими именами.

б) Монашеское имя было вторым каноническим именем, которое получал человек при пострижении в монастырь. Обычно принимавший постриг получал имя того святого, память которого отмечалась в этот день, либо то календарное имя, которое начиналось на ту же букву, что и мирское имя монаха или монахини.

в) Схимническое имя давалось монаху или монахине при «третьем крещении», т.е. принятии большой схимы. Оно давалось также всем великим и удельным московским князьям и боярам, многие их которых, по издревле заведенной традиции, перед смертью и предстоящем восшествии в рай принимали схиму.

Неканоническое, или мирское имя человека не было связано с религиозными традициями и являлось вторым (необязательным) именем каждого светского человека: Емеля, Неждан, Елисей, Дядята, Омросия, Гостята и другие. Прозвище человека, в отличие от его имени, всегда отражало либо его этническую принадлежность, либо место его проживания, либо личные свойства и черты его характера и т.д. Среди средневековых прозвищ, носителями которых были и представители княжеско-боярской знати, встречались и такие непотребные и даже оскорбительные прозвища, как Дятел, Кобыла, Шевляга (Кляча), Возгривая (Сопливая) Рожа, Турутай и другие.

Важной уточняющей частью человеческого имени было его отчество, или патронимическое прозвище, которое употреблялось с его именем и происходило от имени его отца. Отчество прямо указывало на происхождение и родственные связи данного лица. Отчество указывало и на социальную принадлежность человека, поскольку считалось почетным наименованием. Если представители высшей феодальной знати именовались полным отчеством, оканчивавшимся на «вич», то остальные либо вовсе обходились без него, либо довольствовались полу-отчеством, которое оканчивалось на «ов», «ев» или «ин». Фамилии — наследуемые официальные наименования, которые указывали на принадлежность человека к определенной семье, появились только в XV в., и то первоначально у крупных феодалов из числа княжеско-боярской аристократии.

Литература

Абрамович Г.В. Князья Шуйские и российский трон. Л., 1991

Аверьянов К.А. Купли Ивана Калиты. М., 2001

Аверьянов К.А. Сергий Радонежский. Личность и эпоха. М., 2006