Древняя Месопотамия: Портрет погибшей цивилизации

Очевидно, подобная поэзия лучше всего подходит для описаний, гимнов и торжественных обращений; они легко членятся на короткие высказывания. Медленный и полный достоинства темп, свойственный такой поэзии, не подходит для передачи драматических событий. Этим объясняется ограничение тематики; только некоторые ситуации рассматриваются как материал, подходящий для использования в поэзии. Когда читаешь описание битвы Мардука с Тиамат, отрывки из ''Эпоса о Гильгамеше'', в котором излагаются события, приведшие к всемирному потопу, уничтожившему почти все человечество, или такие небольшие произведения, как, например, историю Адапы, то нельзя не заметить влияния этого своеобразного поэтического стиля. Поэт проявляет склонность к сочинению торжественных речей, к описанию предметов, приготовлений и результатов определенных столкновений, не жалея сил для написания стихов, предназначенных скорее для развлечения читателя или слушателя, нежели для развития действия. Крупные же события и важные перемены в судьбах героев передаются скупо и минимальным количеством стихов. В результате создается впечатление, что повествование состоит из ряда статистических ситуаций, связанных лишь краткими переходами, благодаря которым и развивается основной рассказ. Все это в сочетании с явным отсутствием интереса к динамике событий, к бытовым реалиям, к социальной основе жизни, на фоне которой ведется повествование, объясняет удивительную безжизненность большей части эпической клинописной литературы. Конечно, талантливый поэт в состоянии искусно маневрировать, учитывая эти особенности, и позднейшая версия ''Эпоса о Гильгамеше'' в ряде случаев подтверждает наличие такого умения.

Обратимся теперь ко второй группе произведений клинописной литературы. Поэтические устремления этих литературных трудов выражены более тонко. Поэтому требования, которые они предъявляют к форме и содержанию, установить трудней. К этой категории следует отнести различные царские надписи из Вавилонии и Ассирии в тех случаях, когда они содержат больше чем минимум необходимых слов и не сводится к стандартному отчету о военных кампаниях. Когда эти тексты обращаются к описаниям местности, пустынь или гор, лесов или болот, к рассказу о героических деяниях царя, о вмешательстве богов в сражения или об иных неожиданных поворотах событий, заметно меняется характер повествования - нудное изложение и официальные фразы уступают место стилю, который с полным правом можно назвать поэтическим. По выразительности многие места в царских надписях обычно более поэтичны, чем стихи. Ничто лучше не иллюстрирует это, чем сравнение сообщения Синаххериба о битве при Халуле с мифологическим или космологическим состязанием между Мардуком и Тиамат, описанным в четвертой табличке ''О сотворении мира'' [35] . В этой поэме сначала утомительно излагаются бесконечные приготовления и сборы к битве и только последние двенадцать стихов посвящены самой битве. Описание победы Мардука не производит сильного впечатления, так как оно основано на примитивном приеме, который довольно часто встречается в фольклоре [36] . Форма произведения - поэтическая, однако ни дух, ни стиль изложения не заслуживает такого определения. Совершенно по-иному описана битва Синаххериба. О ней живо рассказано в пятидесяти пространных строках, и так сильно чувствуется огромная увлеченность и упоение радостями битвы, что читатель воспринимает эту прозу как поэзию. Образы здесь ярки и сочны, грубый натурализм чередуется с восторженным полетом религиозной фантазии. Надпись следует литературной традиции, которая хорошо знала, как использовать формальные и лексические возможности языка. Именно поэтому здесь обнаруживается такая изобретательность в сравнениях, в описании подробностей боя и триумфа победы. Этот рассказ о битве и описании ландшафта в отчете Саргона о его кампании в горах и лесах Армении, фантастический рассказ о путешествии Асархаддона через пустыни Аравии и полное напряжения описание Ашшурбанапалом поражения восставших арабов намного превосходят по литературному мастерству современные им поэтические произведения ассирийцев. Подобным же духом проникнуто описание участия Навуходоносора I в битве с эламитами, хотя здесь картина и подается в вавилонском ''ключе'' [37] . Если даже допустить вероятность связи между новым стилем в исторических надписях начала I тысячелетия до н. э. с некоторыми поэтическими литературными произведениями, то и в этом случае остается неясным, почему две поэтические традиции - одна в исторических текстах, а другая в традиционных литературных жанрах - сосуществовали в Месопотамии? Хотя казалось странным писать царские надписи в поэтической форме, однако была, по-видимому, некая генетическая связь между ними и шумерскими гимнами, что подтверждается возвышенным, напоминающим гимны стилем некоторых разделов ассирийских царских надписей.