Древняя Русь. Быт и культура

Распределение стеклянных перстней во времени отлично от распределения перстней металлических, хотя известная взаимозависимость во второй половине XII–XIII в. налицо; сокращение числа стеклянных перстней во второй четверти XIII в. привело к двукратному увеличению металлических перстней. В это же время появились янтарные перстни, количество которых с количеством стеклянных связано по правилу оппозиции. Этому же правилу подчинены синхронные объемы перстней и браслетов, что особенно очевидно в первой половине XIII в.: предпочтение отдается браслетам — украшению относительно более новому, допускавшему большее число комбинаций, определяемых не только цветом, но и формой.

Распределение стеклянных перстней во времени подобно распределению стеклянных бус во второй половине XI–XV в. Синхронность и подобие всех остальных характеристик, включая технологию изготовления, позволяют думать, что перстни и бусы делали в одних и тех же мастерских.

Одни перстни из янтаря, массивные и плосковыпуклые в сечении, могут по форме быть соотнесены с металлическими широкосрединными замкнутыми перстнями, другие — со щитковосрединными. Янтарные перстни часто имеют резной декор, иногда очень богатый и сложный, нанесенный изнутри с передней стороны. Основные элементы декора — окружность с точкой, «циркультный орнамент» и линии, соединенные в четырехконечный или восьмиконечный крест; перстни без декора редки. Существенных различий в хронологии и технике изготовления нет: все виды янтарных перстней относятся к концу XIII–XIV в., преимущественно ко второй половине XIV в.

И широкосрединные перстни с циркульным плотно поставленным орнаментом (рис. 65, 77), и щитковосрединные могут иметь более или менее выраженные щитки (рис. 65, 18–20). На щиток, круглый или овальный, приходится наиболее сложная часть декоративной композиции, воспринимаемой через прозрачный янтарь.

Янтарные перегни в отличие от перстней из других материалов крупномасштабны: они выразительной формы, широкие, больших диаметров.

В средние века перегни, металлические, стеклянные, янтарные, носили на разных пальцах и на разных фалангах; им придавали большое значение: это и обереги, и хранилища ядов, и сувениры, и печати, и подарки, и символы статуса, власти, гражданского населения. Изобразительное искусство и литература донесли до нас сведения о сложной и важной роли перстней в средневековой культуре.

Глава 4 Древнерусский костюм

Одежда М.А. Сабурова

Древнерусский костюм как ансамбль, состоявший из шитой одежды, головного убора и обуви, в научной литературе пока освещен недостаточно. Степень изученности его частей различна. До недавнего времени, чтобы реконструировать одежду, исследователи обращались к фрескам, миниатюрам и памятникам письменности, полагаясь на них как на основной источник (Арциховский А.В., 1945, с. 34; 1948, с. 234–262; 1969, с. 277–296; Левашова В.П., 1966, с. 112–119).

Такой подход обусловила фрагментарность деталей одежды, их плохая сохранность в памятниках археологии. Однако ее исследователи неоднократно высказывали мнение, что костюм, представленный на памятниках искусства Древней Руси, очень условен, подчинен иконописному шаблону и несет очень мало информации о действительно бытовавшей на Руси одежде. При этом они отмечали, что для исчерпывающего ее изучения необходимо привлекать данные археологии (Арциховский А.В., 1948а, с. 362; 1969, с. 192).

Еще в прошлом веке специалисты в области быта и истории Руси уделяли особое внимание терминологии древних одежд. Некоторые формы одежды они сравнивали с костюмом более древних эпох и с народными одеждами XIX в. Был разработан сравнительный метод, благодаря которому стали возможными широкие этнокультурные сопоставления (Оленин А.Н., 1832, с. 31; Забелин И., 1843. № 25, с. 319–323; № 26, с. 327–333; № 27, с. 341–344; 1862 и 1869; Прохоров В.А., 1875, 1881). В 1877 г. вышел в свет альбом, иллюстрирующий древнерусские одежды, в котором подведен итог знаниям, собранным всей плеядой ученых и художников XIX в. (Стрекалов С., 1877).

Такой подход к изучению древнерусской одежды был обусловлен уровнем археологических знаний. Как известно, раскопки в области славянской археологии широко развернулись только во второй половине XIX в. Они впервые дали массовый курганный инвентарь X–XIII вв. со значительными фрагментами одежды. Однако отсутствие методов реставрации и консервации приводили к большим трудностям при работе с мягкими частями одежды. Археологическая же документация страдала одним общим недостатком: конструктивная связанность деталей одежд в погребении отражалась в отчетах не графически, а словесно. Отсутствие чертежей не давало должных представлений о форме деталей костюма.

Исследователи понимали, что материалы из раскопок позволяют полнее и точнее представить быт славян, в том числе их одежду, нежели отрывочные данные письменных источников, поэтому последние они использовали лишь как вспомогательный материал (Прохоров В.А., 1881, с. 37).