Обувь из кожи. В культурном слое многих средневековых городов кожа сохраняется хорошо. В настоящее время накоплен богатейший материал для изучения кожаной обуви. В одном Новгороде найдены сотни тысяч экземпляров обуви разных форм. Это поршни — низкая обувь, похожая на лапти; башмаки — обувь с воротничком на щиколотке; сапоги и полусапожки — обувь с голенищем и туфли — обувь с низкими бортиками, доходившими до щиколотки.
Новгородской обуви посвящено серьезное исследование С.А. Изюмовой (Изюмова С.А., 1959). В нем разработана типология и хронология основных форм обуви, носившейся новгородцами с X по XVI в.
Финский ученый И.С. Вахрос проанализировал названия обуви в русском языке и сопоставил их с конкретными видами обуви (Вахрос И.С., 1959).
Дальнейшая систематизация кожаной обуви проведена Е.И. Оятевой на материалах Пскова (Оятева Е.И., 1962, с. 77–95) и Старой Ладоги (Оятева Е.И., 1965, с. 42–59). Кроме того, она привлекла материалы некоторых других городов и стран Запада (Оятева Е.И., 1970, с. 112–118).
В настоящей работе использованы новые материалы, добытые раскопками в Новгороде, Белоозере, Старой Руссе, Старой Рязани, Минске, Полоцке, Москве, а также из погребальных памятников X–XIII вв., что дало возможность перейти от локального изучения древнерусской обуви к обобщению всех имеющихся материалов.
Надо признать, что именно Е.И. Оятева создала самую удачную классификационную схему. Наиболее крупная единица ее типологии — группа. I группа включает всю обувь мягких форм; II группа — обувь жестких форм. Фасон (форма) обуви дает вторую единицу типологии — тип, 1-й тип объединяет башмаки, 2-й — сапоги, 3-й — поршни. Особенности кроя позволили выделить подтипы: 1-й включает цельнокроеную обувь, 2-й детальнокроеную. Следуя этой классификации, рассмотрим последовательно каждый из перечисленных типов обуви.
В Старой Ладоге среди ранних башмаков известны сделанные из двух кусков кожи для верха и подошвы (табл. 69,
Материалы из раскопок Старой Ладоги, Пскова, Новгорода, Белоозера, Минска (Шут К.П., 1965, с. 72–81), Старой Рязани (Монгайт А.Л., 1955, с. 169, 170), Древнего Гродно (Воронин Н.Н., 1954, с. 61, 62), Москвы (Рабинович М.Г., 1964, с. 287; Шеляпина Н.С., 1971, с. 152–153), Полоцка (Штыхов Г.В., 1975, с. 72–80), Старой Руссы (Медведев А.Ф., 1967, с. 283) и других городов свидетельствуют о единой традиции в производстве древнерусских башмаков начиная с VIII в. Единство это выражается в бытовании башмаков одинакового кроя во всех древнерусских городах. Оригинальные башмаки с удлиненной пяткой преобладали только в Белоозере, что является своеобразием кожевенного ремесла в этом городе (Оятева Е.И., 1973б, «А», с. 204).
Покрой башмаков с вырезом на заднике или носке был перенесен на крой жестких сапог.
Для башмаков VIII–XI вв. характерна одна существенная особенность: их подошвы не имеют достаточно четких очертаний для правой и левой ноги, хотя крой верха асимметричен и рассчитан на правую и левую ноги (Оятева Е.И., 1962, с. 89, 90). Подошвы древнерусских башмаков пришивали к верху выворотным швом, детали верха сшивали тачным швом.
Древнерусские башмаки X–XIV вв. крепились с помощью ремешка, пропущенного через ряды дырочек в области щиколотки. При таком способе крепления башмак подходил для ноги с любым подъемом.
Башмаки украшали вышивкой, в VIII-Х вв. главным образом орнаментальными полосками на середине носка. Их делали путем прошивки мелкими стежками (табл. 69,