Читаем Древняя Русь. Быт и культура полностью

На фоне исчезнувшего, свойственного домонгольскому времени разнобоя в форме венчиков горшков бросается в глаза живучесть одной из форм: край венчика имеет мягкие овальные очертания и завернут внутрь. В первой половине XIII в. в московском материале подобный венчик составляет около 50 % от общего числа находок. Под завернутым краем венчика размещается небольшая канавка. Подобные венчики встречаются в Москве в XII–XIII вв. и в XV–XVI вв. (Розенфельдт Р.Л., 1968, с. 15). Меняется лишь угол, под которым край венчика вылеплен к тулову горшка, сам же принцип завершения венчика неизменен. Встречаются подобные венчики в поздних слоях и других городов (Кильдюшевский В.И., 1981, с. 115). Долговечность этой формы венчика объясняется, скорее всего, удобством конструкции, своего рода конструктивным совершенством.

Гончарное дело послемонгольского периода Руси целиком базировалось на ранних традициях. Последнее касается и сырья, и технологии, и форм массовой продукции.

Все сказанное позволяет отметить, что степень преемственности в разных отраслях различна. Так, гончарное ремесло было более консервативным, более традиционным по сути, чем обработка черного металла. Но и в последнем ремесле быстрее всего менялась технология и инструментарий, особенно в производстве оружия.

Характерным для XIV–XV вв. являлось новое размещение основных производственных центров, таких, как Псков, Новгород, Смоленск, Тверь, Москва и молодые подмосковные города. Благодаря именно им производственная база, созданная на Руси к середине XIII в., пережила нашествие, сумев сохранить свои главные достижения.


Заключение

Т.И. Макарова

Собранные в этом томе исследования проливают свет на решение ряда важных исторических проблем. Прежде всего, это проблема социальной организации древнерусского ремесла, занимающая историков уже более ста лет. Письменные источники дают мало сведений по этому вопросу, археологические рассматриваются под этим углом зрения недостаточно широко.

Самые подробные разработки социальных отношений на материалах древнерусского ремесла принадлежат М.Н. Тихомирову и Б.А. Рыбакову. Проанализировав все имеющиеся письменные источники, М.Н. Тихомиров высказал твердое мнение, что ремесленное население начало объединяться в корпорации уже в эпоху Киевской Руси (Тихомиров М.Н., 1946, с. 37). Фундаментальная разработка археологических материалов, известных к 40-м годам нашего века, привела Б.А. Рыбакова к аналогичному выводу (Рыбаков Б.А., 1948, с. 767).

Эта точка зрения имеет давнюю традицию. Первым ее убежденным сторонником был В. Пешков, видевший подтверждение ей в свойствах самих ремесел (Пешков В., 1958, с. 361). Серьезные исследования ремесла Московской Руси позволили М.В. Довнар-Запольскому и Т.П. Ефименко заметить в нем следы старой бытовой организации, действовавшей с давних времен (Довнар-Запольский М.В., 1910, с. 137, 144; Ефименко Т.П., 1914, с. 116–131).

Однако, несмотря на длительность разработки вопроса организации древнерусского ремесла и на серьезность приводимых авторами аргументов в пользу бытования на Руси ремесленных корпораций, их выводы разделяют далеко не все. Это в значительной степени объясняется тем, что проблема ремесленных объединений и их следов на Руси часто подменяется вопросом о существовании здесь цехов, аналогичных западным. Не находя таковых, приходят к выводу, что профессиональных корпораций в ремесле Руси не было вообще (Подвигина Н.Л., 1976, с. 87–93).

Между тем подобная постановка вопроса совершенно неправомерна. Отсутствие на Руси аналога западноевропейскому цеху вовсе не снимает вопроса о формах организации древнерусского ремесла. Все исследователи социальной структуры ремесла стран Закавказья, Средней Азии или Византии, отмечают своеобразие форм его организации. Да и В.В. Стоклицкая-Терешкович в работе, посвященной цехам средневековой Европы, видела в Московской Руси XVII в. организации, обладавшие только некоторыми чертами западноевропейского цеха (Стоклицкая-Терешкович В.В., 1951, с. 81).

Более серьезную пищу для сомнений скептикам дают раскопки в Новгороде: открытые археологами ремесленные мастерские обычно располагаются на феодальных усадьбах. Отсюда делается вывод: ремесло в Новгороде было по преимуществу вотчинным, а его эксплуатация составляла важный источник боярских доходов. В.Л. Янин полагает, что особенности политического устройства Новгорода с его системой боярских патронимий препятствовали профессиональной консолидации ремесленников (Янин В.Л., 1982, с. 91–93).

Однако именно в Новгороде был создан единственный дошедший до нас устав корпорации вощаников («купеческое сто») — Уставная грамота князя Всеволода Мстиславича. Большинство исследователей датируют его 1134–1135 гг. Есть и другое мнение: А.А. Зимин полагает, что в настоящем виде грамота возникла не ранее конца XIII или даже 70-х годов XIV в. (Зимин А.А., 1952, с. 123–130).

Перейти на страницу:

Все книги серии Археология СССР

Древняя Русь. Город, замок, село
Древняя Русь. Город, замок, село

Книга является первым полутомом двухтомного издания, посвященного археологии Древней Руси IX–XIV вв. На массовом материале вещевых русских древностей, изученного методами многоаспектного анализа, реконструируются этапы поступательного развития основных отраслей древнерусского производства: земледелия, ремесла, добывающих промыслов, торговли. Широко рассматриваются типы древнерусских поселений — города, малые военно-административные центры, укрепленные феодальные замки, сельские поселения. Особый интерес представляет исследование городских дворов — усадеб, первичных социально-экономических ячеек древнерусских городских общин. В книге подведены итоги более чем столетнего изучении русских древностей, учтены и описаны около полутора тысяч древнерусских поселений, изучены десятки тысяч предметов жизни и труда древнерусских людей.

Александр Николаевич Медведев , Алексей Владимирович Чернецов , Андрей Васильевич Куза , Борис Александрович Рыбаков , Павел Александрович Раппопорт

История / Образование и наука
Древняя Русь. Быт и культура
Древняя Русь. Быт и культура

Настоящий том является продолжением тома «Древняя Русь. Город. Замок. Село» (М., 1985) и посвящен повседневной жизни человека на Руси в IX–XIV вв., от которой до нас дошли предметы обихода, разнообразная утварь, одежда, обувь, украшения, средства передвижения. О духовных запросах людей мы можем судить по произведениям религиозного культа, убранству храмов, музыкальным инструментам, богатой орнаментации, объединяющей все виды искусств. Окном в духовный мир человека стали берестяные грамоты и надписи на различных предметах. Все, о чем рассказано в томе, свидетельствует о том, что бытовые и культурные традиции Древней Руси не были прерваны трагическими событиями середины XIII в., а стали основой, на которой сформировалась Русь Московская.Для археологов, историков, краеведов, специалистов смежных дисциплин.

Алексей Владимирович Чернецов , Георгий Карлович Вагнер , Елена Юрьевна Воробьева , Леонилла Анатольевна Голубева , Татьяна Васильевна Николаева

История / Образование и наука
Античные государства Северного Причерноморья
Античные государства Северного Причерноморья

Том посвящен античным государствам Северного Причерноморья, существовавшим в период между VII в. до н. э. и IV в. н. э. На основе археологических раскопок, исторических источников реконструируются античные города Тир, Никония, Ольвия, Херсонес, Харакс, поселения на о. Березань, Нижнем Поднестровье, Побужье, Керченском и Таманском полуостровах, Черноморском побережье Северного Кавказа и Крыма, освещаются развитие ремесел, сельского хозяйства, градостроительного и военного дела, торговые связи, существовавшие в данном регионе; подробно дается историческая топография городов и поселений, воспроизводятся строительные комплексы, некрополи поселений, погребальные обряды, освещаются вопросы взаимовлияния культур греческой и местных племен.

Александр Масленников , Анна Константиновна Коровина , Дмитрий Борисович Шелов , Ольга Николаевна Усачева , Ольга Усачева , Сергей Дмитриевич Крыжицкий , Сергей Крыжицкий

История / Образование и наука

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии