Древняя Русь. Город, замок, село

Исследователи (М.В. Фехнер) обратили в последнее время внимание на находки в сельских могильниках и на поселениях изделий городского ремесла и импортных вещей. К ним относятся стеклянные и каменные бусы; изделия, украшенные зернью и сканью; некоторые типы гривен, браслетов, перстней, застежек-фибул, подвесок; вещи с эмалью. Это послужило основанием для тезиса «о значительном участии населения деревни домонгольского периода во внутренней торговле страны, причем в товарном обращении принимало участие деревенское население, обитавшее не только вдоль основных торговых путей, но и в стороне от них» (Фехнер М.В., 1959, с. 173). Определенная доля истины здесь есть. Все же столь категоричный вывод кажется мало обоснованным. Во-первых, показателен сам перечень импортов в деревню, к которому можно добавить шиферные пряслица, куфические и западноевропейские монеты, использовавшиеся как подвески-украшения. Это — типичные предметы меновой торговли, никак не затрагивавшей основ сельской экономики. Во-вторых, нет никаких доказательств, что они попадали в деревню «через городские рынки и ярмарки, собиравшиеся в погостах». В таком случае могильники с привозными вещами должны были бы концентрироваться вокруг городов и погостов. Но они обнаруживаются в «медвежьих углах», удаленных на десятки и сотни километров от городских центров, куда вряд ли добирались купцы-коробейники.

Конечно, купцы доставляли в деревню некоторое количество пользовавшихся там спросом «прикрас» и выменивали на них все те же меха, воск и мед. Действовала, видимо, система многоступенчатого обмена, когда «товар за товар» обменивался в соседних общинах. Косвенным подтверждением этому служит установленный Б.А. Рыбаковым незначительный радиус сбыта продукции деревенских ремесленников. Наконец, основная масса привозных вещей, в первую очередь монет сосредоточена в сельских могильниках лесной зоны Руси, а не земледельчески более развитого юга. Следовательно, они шли в обмен на продукцию добывающих промыслов, а не земледелия и скотоводства. Таким образом, участие большинства крестьян во внутренней торговле Руси, а тем более в ее внешнеэкономических связях было опосредствованным. Господствовали не прямые рыночные, денежные связи деревни с рынками, а меновые.

Любопытен и другой факт: чем позже дата сельских могильников, тем больше в них безынвентарных погребений. Объяснить его только распространением христианства трудно, так как продолжает сохраняться главный пережиток языческой эпохи — курганный обряд. В XI в. малоинвентарные погребения уже преобладают в сельских кладбищах Среднего Подпепровья. В XII в. аналогичная картина наблюдается и землях радимичей, дреговичей, кривичей, северян, на Волыни. Лишь в области вятичей и на окраинах Новгородской земли процент «богатых» погребении высок. Эта закономерность не случайна. Она отражает успехи феодализации Руси, развитие феодального землевладения. Попадая в феодальную зависимость, крестьяне лишались возможности широко и свободно реализовать излишки своего труда, в том числе и промыслов. Недаром меха белки, куницы, лисицы, бобра наряду с коробами ржи, возами сена и пр., становятся предметом строго регламентированных феодальных податей. Инвентарь крестьянских погребений наглядно демонстрирует степень и направления феодализации древнерусской деревни. Исчезновение в сельских могильниках привозных вещей совпадает по времени с появлением в данных районах феодальных сел и усадеб-замков.

Рассмотренные материалы при всей их ограниченности дают представление об основных этапах развития древнерусских сельских поселений. Археология существенно дополняет данные письменных источников по истории деревни на Руси в X–XIV вв. Безусловно, дальнейшие широкомасштабные исследования сельских памятников внесут много нового в наши представления о жизни и хозяйственной деятельности основной массы древнерусского населения.

Заключение А.В. Куза

Результаты многолетних археологических исследований сегодня позволяют значительно шире и глубже представить историю древнерусских поселений X–XIV вв. Постепенно вырисовывается сложная и динамичная картина их развития. Она последовательно отражает основные этапы развития Руси в целом.

Все поселения от затерявшейся в бескрайних просторах сельской веси до многолюдного, всемирно известного столичного города были звеньями одной общей системы — системы русского феодального государства. Она строилась из века в век, охватывая новые территории, проникая в глухие «медвежьи углы», подчиняя себе и видоизменяя старые, родоплеменные типы поселений. Ее формой была многоступенчатая структура административно-территориального деления Руси. Иерархичность, столь свойственная феодальному обществу, — главная особенность этой системы. На ее разных уровнях находят себе место все рассмотренные типы поселений.