Древняя Русь : наследие в слове. Мудрость слова

Все славянские языки сохраняют глагол двигать, но значения его в языках разные. Это может быть ‘бросать’, ‘трогать’, ‘веять’, ‘поднимать’, ‘нести (что-то тяжелое)’ и т. д. Конкретность обозначений при их расхождениях указывает на вторичность самого глагола. Сам термин движение пришел из церковнославянского языка; в котором выступал в конкретном значении ‘пере-движение’. В древнерусских текстах столь отвлеченного по смыслу слова нет, но в первых переводных грамматических сочинениях встречаются утверждения вроде следующего (для ясности, в переводе): «Времяже есть совокупность мир составляющих, им измеряется всякое движение:звезд и животных, и им подобных; отсюда и действиев глаголе». При переводе почти все слова текста пришлось заменить, чтобы прояснить смысл, но выделенные слова — подлинные. Движение измеряется временем («снятие» признака скорости), время же — это совокупность предметов, образующих мир (в пространстве). В определении склеились сразу несколько категорий: бытие — движение — пространство — время. Но каким-то образом они различаются, на это указывает первоисточник высказывания, Иоанн Дамаскин. Правдами сам текст переведен у южных славян в конце XIV в., он никак не может указывать на уровень знания древнерусских книжников. Тем не менее и он удостоверяет, что к тому времени средневековые знатоки справлялись с представлением о времени, пространстве и движении. И что важно, движение — всегда действие; оно передается глаголом. «Движение же глаголет ся Аристотель прѣложение» — в «Диалектике» Иоанна Дамаскина. А прѣложение и есть перемещение, переход, изменение в самом широком смысле этих слов. Характерен и смысл славянского слова: прѣ-лож-ение — это прекращение «лежания», неподвижности, пере-ложение, знаменующее приступ к делу. Сознание выделяет начало движения как основную его характеристику, как порождение движения, его генезис.

Описание четырех видов движения со времен Аристотеля мы встречаем у всех мыслителей, касавшихся этой категории. Древнерусские авторы знали это по славянскому переводу «Ареопагитик» конца XIV в. (Прохоров, 1987, с. 20). У Иоанна Экзарха описано движение кругообразное, прямолинейное и разнонаправленное, у Дионисия Ареопагита, в соответствии с Аристотелем, это рождение и смерть — рост и уменьшение — изменение качества — перемещение «с места на место». Эквиполентные противоположности, которые именно как противо-положности и осознаются. Но не объясняются. Объяснить в истолковании можно только включением третьего — сущности, которая всегда и есть причина сущего в бытии.

ПУТЬ-ДОРОГА

Русская стихия разлита по равнине, она всегда уходит в бесконечность.

Николай Бердяев

«Где дорога — там и путь» — утверждает русская пословица. Но движение, утверждал Гегель, состоит из соединения пространства и времени... Эпический герой находится в постоянном движении, он действует, но действия его мало напоминают наши, во всяком случае, это не цельно-законченные и самостоятельные действия последовательно сменяющихся движений, а смена частных операций, которые лишь в совокупности составляют общее действие. Перечисляются все моменты действия «запрягает коня» в их реальной последовательности, затем то же происходит с описанием выезда богатыря в «поле», встречи с противником и т. д. Мир состоит из множества деталей, и каждая из них важна в общей череде событий — потому что каждая опредмечена своим особым качеством и необходима для целого своим особым существованием. Опустишь что-то — и утратится связь причин и следствий, не говоря уж о цели, ради которой богатырь спозаранку отправился в путь.

Именно таким и было восприятие действия — движения в средневековой Европе, и в древнерусском обиходе также. Дружинный эпос отражает представление о мире, расчлененном на фрагменты, в нем еще нет единящей их идеи.

Движение эпического героя осуществляется в пути. Путь вообще является самой важной характеристикой повествования. Без пути-дороги и былины нет, для героя она и есть пространство его существования.

По общему смыслу слова путь в древности это было нечто, что можно связать и с дорогой (у славян и балтов), и с морем (у греков), и с мостом (у римлян), и с бродом (у армян). Принимая во внимание такой разброс co-значений в древнейшем слове, ученые пришли к выводу, что со словом путь связано обозначение не просто пространства, но еще и некий труд, необходимый для его преодоления, опасность движения по нему. Переход через враждебную местность и связанное с этим преодоление, а не простое шествие по дороге: путишествие. Выйдя за пределы родного племени, путник встречал всевозможные лишения и беды.