Древняя Русь (СИ)

  Идеальным средствам была борьба, грозные судьи с крючковатыми мечами следили за тем, что бы она проходила без покусываний, увечий, убийства. Жалко терять лучших воинов перед великим походом. Вот гремят мощные трубы, в каждую дуют по двенадцать дюжих нукеров.

  Знатные хан смотрят на бойцов и только один Чингизид Кюлькан-хан принимает в этом участие.

  Сам верховный каган, хан все монголов во всей вселенной Угедэй дает сигнал к началу поединков. Лучшие бойцы, выставленные от каждой тысячи, развелись по парам, используя систему, принятую в современных олимпийских единоборствах. Тысяча двадцать четыре борца на гигантском Колизее сходятся одновременно в борцовской схватке.

  Глашатаи объявляют.

  -Сходитесь, славные джигиты сам верховный каган даст победителю лучшую награду. Победитель должен выиграть десять схваток, ни разу не коснувшись плечами земли. Сего славного воина, что пройдет все это, объявят багатуром и вручат статую коня из чистого золота. Таков закон нашей страны, да и обычай всех смелых людей на Земле! Да прославиться в веках святое дело великой воины, да окрасится кровью чистое небо!

  Тысяча воинов вышла, поклонившись на все четыре стороны. Тут были не только монголы, но китайцы, вьетнамцы, якуты, индусы, негры и даже европейцы. Самые лучшие воины со всего мира собрались здесь. Верховный каган кивнул - схватка началась.

  Борцы стали подпрыгивать на месте, переваливаться с ноги на ногу, взмахивая руками точно орлиными крыльями, ловко припадая на согнутых коленях. Загребая, свежую весеннюю травку, сын Священного Правителя швырнул вырванный с корнем пучок, противнику в лицо, ослепляя глаза, а затем, бросившись свирепым тигром, сбил соперника с ног.

  Остальные пары почти одновременно сцепились в могучих объятиях. Первыми из состязания выбыли противник Кюлькана, спустя секунду туда полетел и соперник мощного монгола по имени Тогрул. Кюлькан мстительно сверкнул очами, этот гигант вызывал нервозность. Схватки остальных бойцов затянулись, они хватали друг друга за руки, ноги, плечи, шею. Бросали, кружились, вертелись, подставляли подножки. Десятки тысяч глоток подбадривали сражающихся. Победители подходили, к мешкам со сладким искусно выпеченным печеньем, некоторые ели сами другие кидали в толпу. Кюлькан не стал, есть, он понимал, что сытое брюхо в бою, давит глухо, но и кидать не стал, просто оттолкнул слуг и разминал конечности. Вторая схватка оказалось довольно легкой, а вот над третьей бранью пришлось повозиться. Его соперником оказался толстый боец из Японии. Это был настоящий мастер сумо - йокозуна, толст, могуч и ловок. Кюлькан-хан почувствовал что проигрывает, от ударов сумиста трещали кости. Тогда коварный сын Чингиз-хана пошел на жестокую хитрость. Повернув камень в перстне, он при очередном ломающим суставы "дружеском" объятии, кольнул сумиста иглой с быстрым ядом. Спустя десять секунд его соперник упал, что бы уже никогда не подняться. Кюлькан скалясь зловещей дьявольской улыбкой, смочил горло крепким кумысом вновь ринулся в схватку, не оставляя своим соперникам шансов на жизнь, главным оружием стала не доблесть, а ядовитая игла.

  Постепенно ряды борцов редели, одни уходили кульгая и, почесываясь, некоторых пришлось уносить. Победители продолжал драться между собой. В финале они и встретились: могучий, страшного вида монгол по имени Тогрул и сын Правителя Небес Чингисхана. Для них постелили шелковые ковры, в азарте нукеры бились об заклад, делали ставки, большинство, конечно, отдавали предпочтение сыну Чингиз-хана.

  Схватка оказалась неожиданно короткой, своего последнего соперника могучий батыр поднял над головой и с диким торжествующим воплем бросил на ковер. Кюлькан тут же вскочил и уколов своего соперника, попытался сделать подножку. Тогрул вновь поднял Кюлькан-хана и с силой швырнул на поверхность ковра. Удар был силен и Кюлькан поднялся не сразу. С удивление он смотрел на как ни в чем не бывало стоящего перед ним противника. "Он уже должен быть мертвым". Из глаз до сего момента непобедимого чингизида лились слезы.

  Тогрул подошел к нему и низко поклонившись спросил.

  -О чем твоя печаль, о великий?

  Последняя фраза вернула Кюлькану бодрость, раз он великий значит, его противник признает свое ничтожество. И он ответил с достоинством.

  -Если бы я был мертвым, то мне не было срама, а теперь я должен ходить живым и побежденным!

  Тогрул осторожно поднял сына священного, а сам стал на колени.

  -Ты должен жить великий и сын самого великого ради величия монгольской державы! Ибо подлинный сегодняшний победитель это ты!

  Кюлькан-хан уловил искренность в густом как гуд водопада голосе и достал свой кинжал.

  -Достань и свой, мы полижем, друг другу лезвия и станем побратимами.

  К ним подъехал на коне баурши верховного кагана.

  -Золотой конь и звание Багатура вручается тебе Тогрул. И повеление кагана ты назначаешься главой охраной тысячи Кюлькан-хана.

  Моголы обнялись и поцеловались, с тех пор они стали как братья по оружию - "аньда".