Древняя техника усиления

Цин Шуй был бледен, как мел, казалось, в его лице не осталось ни капли крови. Слезы текли из его глаз.

Цанхай Минъюэ, увидев реакцию Цин Шуя и бездыханное изуродованное тело Хоюнь Лю-Ли, выхватила меч и приставила к своей шее.

«Минъюэ!» Хриплый голос раздался, пронзив Цанхай Минъюэ, словно разряд тока.

«Я, я во всем виновата, я… Я бесполезное чудовище. Это все из-за меня, Цин Шуй…» И тут слезы хлынули из ее глаз нескончаемым потоком.

«Если ты это сделаешь, тебе не кажется, что получится, что она впустую рисковала своей жизнью?» твердо сказал Цин Шуй, ни на секунду не переставая втыкать божественные иглы в тело Хоюнь Лю-Ли. Семь серебряных игл образовали Астральный Ковш на ее теле, а дополнительная пара игл увеличивала интенсивность лечения. С девятой иглой Цин Шуй обессилел. Рухнув на землю, он выплюнул сгусток крови изо рта.

«Цин Шуй…..»

«Погоди чуток, мы сейчас уйдем отсюда», неожиданно сказал Цин Шуй, поднялся на ноги и, покачиваясь, направился к бойцам Секты Бессмертного Меча, которые еще не успели убежать, но уже знатно намочили свои штаны. Один даже вскрикнул и рухнул без сознания на землю, как тряпка.

«Мы тут не причем, пожалуйста, не убивай нас..»

«Это не моя вина, не убивай меня».

Как тигр, спускающийся с горы в стадо овец, ведомый намерением убивать и жаждой крови, среди врагов, разбегающихся в панике, Цин Шуй настиг каждого. Ни одному из культиваторов не удалось пробежать больше трех шагов. Смерть шла за ними тяжелой поступью…

Плотный кровавый туман окутал воздух улицы. Смертельная тишина воцарилась вокруг. Цин Шуй стоял среди трупов, осматривая окрестности. Он весь был окрашен кровью. Не иначе сам Бог Смерти явился сегодня за Сектой Вечного Меча.

Вернувшись к Хоюнь Лю-Ли, он нанес на ее раны Золотую Мазь от Ран. Он извергал ругательства.

«Пять Гранул Дракона, Большая Восстанавливающая гранула, чтоб они провалились!» кричал он. Цанхай Минъюэ стояла в сторонке, не понимая, что он делает. Цин Шуй осторожно поднял Хоюнь Лю-Ли на руки и горько вздохнул. Все, что он мог сделать, это сшить золотыми иглами остатки жизненной силы ее меридиан. Выживет она или нет, оставалось под большим вопросом.

Взгромоздившись на израненную жар-птицу, он сказал: «Медлить нельзя, надо ехать».

Вернувшись в резиденцию Цанхай, они увидели встревоженных супругов Цанхай, не верившим своим глазам. Выражение лица Цанхая было угрюмым, агрессивная аура убийства исходила от него.

«Отец, Мама!» Цанхай Минъюэ вскрикнула, будто потерянное дитя, наконец вернувшееся домой.

* * *

«Что с девочкой?» Жена Цанхая чувствовала глубокую боль в сердце. В ее глазах заблестели слезы.

«Посмотрим, если в следующие три дня не умрет, значит, выкарабкается. Вы с Минъюэ обмойте ее, потом позовите меня. Только иглы не трогайте, я там воткнул ей в грудную клетку акупунктуру», слабым хриплым голосом сказал Цин Шуй. Все видели ужасные раны на его теле. Никто не мог понять, что произошло. Цанхай Минъюэ была жутко подавлена. Даже жар-птица выглядела ужасно грустной.

«Хорошо, хорошо!» женщины торопливо согласились и аккуратно унесли Хоюнь Лю-Ли.

«Цин Шуй, как же твои раны…»

«Я в порядке, мне надо умыться», успокоил их Цин Шуй и ушел к себе в дом. Он выглядел таким одиноким и потерянным.

«Юэюэ, что же в итоге случилось?»

«Мы натолкнулись на пару старших из Секты Бессмертного меча. С ними были их ученики. Больше двадцати человек».

«И? Что в итоге?» Цанхай с тревогой смотрел на Цанхай Минъюэ.

«Все мертвы. Ни одного не осталось в живых».

«……………………………………..»

На этих словах в доме воцарилась тишина.

Цин Шуй обмылся. Он смазал большую рану на животе Золотой Мазью, забинтовался и переоделся в чистое. Его лицо было все еще бледнее бледного. Отправив жар-птицу в пространственную сферу, он вернулся в свой дом. Если бы не его техника первобытных игл и святых рук, Хоюнь Лю-Ли бы уже была мертва.

Внезапно в дверь постучали. Открыв дверь, он увидел бледную Цанхай Минъюэ: «Иди в ее комнату, мы ее помыли и переодели».

Цин Шуй кивнул и попытался улыбнуться. Однако у него плохо получилось. Улыбка была неприятной, еще хуже, чем слезы в его глазах. Она не смогла спрятать ту ужасную боль, что поселилась в его сердце.

Цин Шуй поспешил на выход, ведь жизнь Хоюнь Лю-Ли была для него сейчас самым главным. Еще важно было приготовиться к ответному удару Секты Бессмертного Меча.

Молча дойдя до дома, где жили Цанхай Минъюэ и Хоюнь Лю-Ли, они вошли в большую комнату и сразу поднялись на второй этаж. В гостиной на втором этаже стоял стол, два кресла и диван. Стены и пол были из дерева, украшенные фиолетовыми узорами в виде цветов. Рядом была кухня, а справа от нее две спальни, которые принадлежали девушкам. К северу и югу от кухни были еще две комнаты, которые, судя по ауре, исходящей от них, принадлежали паре Цанхай.

Войдя к Хоюнь Лю-Ли, они увидели ее, лежащую на кровати, умытую и совсем обескровленную, будто удар сабли унес с собой и ее небесную красоту.

«Цин Шуй, может, ты сначала отдохнешь?» обеспокоенно спросила мать Цанхай Минъюэ, глядя на бледного Цин Шуя.