Древние Боги

– Ясно. – Сатвел посмотрел на синие, грязные плащи телохранителей, на их остроконечные шлемы, лишённые перьев. Они почти не отличались от серой, однородной массы ярвиров, может, только поэтому и выжили, что не попали в прицел арбалета заула? Чем не повод, чтобы вернуться в лагерь, в свой шатёр, согреться у жаровни, и выпить неразбавленного батгейского вина? На мгновение лорд представил себе, как ехидно ухмыляется Ниирде Соо, и решительно рванул фибулу, снимая ярко-красный, вышитый золотом плащ. Он спрыгнул с коня, попав сапогами во что-то мерзкое, похожее на смесь крови, талого снега, и чего-то белого, липкого, снял с головы позолоченный шлем с белыми перьями, и не глядя, отбросил за спину, полный уверенности, что его поймают, спрячут, и сохранят.

Сатвел брезгливо взял синий плащ, поданный Синтаем, развернул его, и, морщась, спросил:

– Нет почище?

– Так вы будете менее заметны. Там и так слишком опасно, а если ещё заулы, заметив ваш плащ и шлем, начнут охотиться за вашей милостью, то вы не ступите и пары шагов.

В этом было что-то унизительное. Лорд, будущий законный властитель страны Лазоревых Гор, лорд, по чьему приказу идут и умирают воины, лорд, кто может издавать законы по своей прихоти, самый богатый человек в этих горах, вынужден надевать грязный плащ телохранителя, чтобы не быть подстреленным несчастным скотоводом, вооружённым арбалетом!

Синтай помог Сатвелу справиться с застёжкой плаща, подал мятый, без всяких украшений, даже брамицы, шлем, и только тогда, не сумев сдержать горькой улыбки, проговорил:

– Вот теперь вы готовы пойти в царство смерти.

Это прозвучало так зловеще, что лорд передёрнул плечами, глубоко вздохнул, словно хотел подготовить себя к зрелищу, ещё более ужасному, чем уже увиденному.

Держась ближе к стенам полуразрушенных домов, они медленно, оступаясь, скользя по сгусткам замёрзшей крови, кускам разбитых черепов, человеческим внутренностям, пошли вперёд, вверх по улице. На них смотрели усталые, хмурые лица ярвиров, появляющиеся из тёмных провалов, обречённо провожали их взглядом, и тут же исчезали за камнями укрытий, будто их и не было.

По мере продвижения, неубранные трупы на мостовой стали попадаться всё чаще и чаще. Где по одному, по два, а где и целыми кучами по нескольку тел. Неестественные, застывшие позы, открытые рты, остекленевшие глаза, страшные раны, раздавленные головы с вывалившимся мозгом, переломанные руки и ноги.

Опять почувствовав тошноту, Сатвел сбавил шаг, жадно хватая воздух, и кивнул на трупы:

– Чем это их?