Древние Боги

Дружина Стального Барса выбралась на поверхность где-то на территории Руссии, оставив далеко за спиной земли вождя Тартея. Сначала никто не мог сообразить, где они находятся, пока Коур с Хортером не забрались на близлежащий холм, и не осмотрели окрестности. Ювгер уже бывал здесь раньше, в детстве, и с трудом, но всё-таки узнал местность. Тогда, как он сказал, деревья были маленькими, и они с ещё живым отцом охотились недалеко от этих мест. Может быть, тогда его ещё не было, или Коур просто забыл, но этого громадного провала в земле он не помнил. Как могло так случиться, что про него, похоже, никто и не знал, и не использовал как убежище?

– Я давал клятву на мече, что буду следовать за тобой, пока не отдам долг крови сполна. Разве мой топор будет лишним в битве? – Наконец угрюмо спросил Коур, посмотрев на воеводу.

– Я считаю твою клятву исполненной. – Ответил Рутгер. Ему было жаль отпускать такого хорошего бойца, но и держать его в дружине больше уже не было никакой возможности. Разве он не хочет вернуться в племя, домой, к жене и своим детям? – Мы уходим в Лазоревые Горы, и придём сюда ещё не скоро. Путь будет опасен и труден. Никто не знает, что нас может ждать.

– Пока моё сердце бьётся, а рука может сжимать топор, я всегда буду рядом с тобой. Вождь Тартей позаботится о моей семье. – Ювгер ударил себя в грудь кулаком, и поклонился.

Барс кивнул, и повернулся к Болевилу:

– Что можешь сказать ты?

– Со мной всё ещё проще. За всю свою жизнь я не скопил ни богатств, и не завёл семьи. Что меня ждёт в Егдере после всего, что произошло? Казнь на песке Большой Арены? – Рус горько усмехнулся, и махнул рукой. – К тому же, когда у меня ещё появится возможность побывать на севере, и увидеть всё своими глазами, о чём мне рассказывали мои новые друзья?

– Я рад, что вы с нами. – Улыбнулся воевода. Он так привык к ним, что, наверное, уже и не смог бы представить себе дружину без этих, таких дорогих для него иноземцев.

Возле костра шумно засмеялся Сардейл, и о чём-то увлечённо начал рассказывать воинам, готовившим обед. Рутгер присел возле огня, но застал лишь самый конец истории. Кто-то, сноровисто орудуя ножом, вскрывал банки консервов, и вываливал содержимое в котёл, от которого так вкусно пахло мясом, что казалось, будто вот-вот закружится голова, и можно будет потерять сознание.