Древние германцы

Кн. LV, Гл. 1. [9 год до н. э.] Это произошло при консулах Юлии Антонии и Фабии Максиме. В следующем году Друз вступил в консульство вместе с Титом Криспином, но для него не было хороших предзнаменований… Напротив, было много бурь, ударов молний и других дурных знамений: разрушились даже многие храмы, и был поврежден самый храм Зевса Капитолийского311 и богов, почитаемых совместно с ним. Впрочем, Друз нисколько об этом не беспокоился, а вторгся в землю хаттов и прошел до самой страны свевов. Он с трудом подчинял себе лежащий на пути край и с кровавыми потерями одолевал вступавших с ним в борьбу. Оттуда он перешел в землю херусков и после переправы через Визургис, все опустошая, достиг Альбиса. Эту реку (она течет с Вандальских гор и впадает великим потоком в Северный океан) он попытался перейти, но не смог этого сделать и ушел назад, поставив на ее берегу трофей. Ему повстречалась какая‐то женщина, бывшая выше природного человеческого роста, и сказала: «Куда же, наконец, ты спешишь, ненасытный Друз? Не все тебе здесь суждено увидать. Уходи же [скорее]: уже приходит для тебя конец и делам, и жизни». Конечно, удивительно, когда такой глас от божества выпадает кому‐нибудь на долю; однако я этому вполне доверяю. Тотчас сказались последствия [этой встречи]: он стал спешить назад и по дороге, еще не дойдя до Рейна, скончался от какой‐то болезни. Для меня доказательством рассказанного служит то, что даже волки с воем блуждали вокруг лагеря во время его смерти, что показались два юноши, ехавшие на конях посредине рва, что был слышен женский плач и по небу стали пробегать звезды. Это так произошло: Август, узнав о его болезни (он в это время был недалеко), спешно послал туда Тиберия. Этот последний застал Друза еще в живых и после смерти повез в Рим. По пути, до того как войско стало на зимнюю стоянку, он позволил нести покойника центурионам и военным трибунам, а с этого места – первым гражданам каждого проходимого города. Когда тело Друза было выставлено на форуме, было произнесено две похоронные речи: Тиберий воздал ему похвалу здесь, и Август – на Фламиновом ристалище… Его тело было отнесено на Марсово поле всадниками, действительно входившими во всадническое сословие, и лицами сенаторского ценза; там оно было предано огню и водворено в августовой гробнице. Друз вместе с детьми получил имя Германика и удостоился почестей в виде статуй и арки, а у самого Рейна – кенотафия.

Кн. LV, Гл. 6. [8 год до н. э.] [Август] предпринял поход против кельтов. Сам он остался на своей земле, а Тиберий перешел Рейн. Испугавшись римлян, варвары, кроме сугамбров, отправили к нему послов, но ничего не добились ни тогда, ни позднее… Сугамбры тоже отправили послов, но те ничего не смогли добиться, а все в большом числе и знатные по происхождению погибли. Август приказал их схватить и сослать в разные города; они не перенесли этого и покончили самоубийством. Некоторое время после этого сугамбры оставались в покое; потом они дорого отплатили римлянам за свои страдания.

Кн. LV, Гл. 9. [6 год до н. э.] В Германии не случилось ничего достойного упоминания.

Кн. LV, Гл. 10а, 2. [3 и 1 годы до н. э.] Вместе с тем произошли следующие изменения у кельтов. Уже прежде Домиций, пока он еще правил придунайскими местностями, принял гермундуров, выселившихся по неизвестной мне причине с родины и блуждавших в поисках другой земли, и отдал им для поселения часть страны маркоманов. Он перешел тогда Альбис без препятствия с чей бы то ни было стороны, заключил дружбу с жившими в тех краях варварами и водрузил там алтарь Августу. Тогда же он пошел к Рейну и попытался вернуть на родину при помощи других племен некоторых изгнанников из херусков, но потерпел в этом неудачу, и поэтому другие варвары стали пренебрежительно относиться к римлянам. Впрочем, он ничего больше и не предпринял в тот год.

Кн. LV, Гл. 28, 5 – 7. [6 год] Против кельтов ходили походом несколько лиц, в том числе и Тиберий. Сначала он дошел до реки Визургис, а после этого даже до Альбиса; однако тогда не было совершенно ничего достойного упоминания. Несмотря на это, в честь этого похода не только Август, но и Тиберий получили императорский титул, и Гай Сентин, управитель Германии, удостоился почестей как победитель, так как кельты в страхе перед ними заключили мир уже не в первый, а во второй раз. Причина этого заключалась в следующем: хотя кельты недавно нарушили договор, но им был опять дарован мир: у далматов и паннонцев произошли события, более тревожные и нуждающиеся в большем внимании.