Читаем Древние греки. От возвышения Афин в эпоху греко-персидских войн до македонского завоевания полностью

Решение остановиться на завоевании Александром Востока оказалось гораздо более сложным. Древние греческие города продолжили свое существование и после этого, и современные историки все большее внимание уделяют изучению эпохи эллинизма. Как великолепно продемонстрировал М. Ростовцев, благодаря гораздо большему корпусу источников, относящихся к эллинистическому периоду, исследователи могут столь многого добиться при изучении общества и экономики того времени. В то время как это общество само по себе или в качестве одного из этапов гораздо более масштабного процесса в высшей степени заслуживает изучения, его происхождение и многие ценности значительно отличаются от свойственных классической Греции, которой и посвящена данная книга. Чтобы отдать должное эллинистическому миру (конечно, если бы я вообще был бы на это способен), мне пришлось бы подробно описать его своеобразную основу, для чего явно недостаточно короткого эпилога, а детальный рассказ занял бы все пространство, необходимое для описания основной темы, и без того раскрытой довольно схематично. Ключевой вопрос состоит в том, позволяет ли этот более поздний период пролить достаточно яркий свет на более ранние, чтобы оправдать необходимые для его освещения упущения. Полагаю, что ответ должен быть отрицательным.

Глава 1

География и климат

Прозрачный воздух Греции, строгие очертания и цвет ландшафта – все это говорит путешественнику с севера или запада о том, что он попал в совершенно другой мир. Он будет поражен, особенно если, приехав летом, увидит местную землю, практически полностью лишенную растительности. Древняя цивилизация развивалась в основном на юге и востоке, в местности, где возвышаются известняковые горы, где летом почти не бывает дождей, а посеянный зимой урожай собирают очень рано, где лишь в немногих реках вода течет на протяжении всего года. Везде возвышаются горы, и благодаря глубоко изрезанному побережью большая часть местности находится рядом с морем. Это очень бедная земля, и даже самые богатые из местных жителей никогда здесь особенно не шиковали. Но на этой земле можно жить полной жизнью, пользуясь довольно скудными ресурсами. Местный климат не вынуждает людей сидеть дома, а, наоборот, заставляет их выходить наружу, где они могут повстречаться с соседями. Сами по себе география и климат не привели к появлению многочисленных достижений древних греков, но они определили некоторые аспекты развития древнегреческой цивилизации.


Начав рассказ о самом полуострове, следует отметить, что Северную Грецию делит на две части высокий горный хребет Пинд, протянувшийся с севера на юг. К западу от него расположены более мелкие хребты, в целом повторяющие его очертания. В северной части западного побережья они граничат с морем, оставляя совсем мало места для пригодных для возделывания равнин и еще меньшего числа бухт. Более просторный восток, с другой стороны, поперечно прорезают горные хребты, тянущиеся с востока на запад, отделяя Фессалию от Македонии, Беотию – от Фессалии, а Аттику – от Беотии. К югу от них два узких морских залива – Сароникос и Коринфский залив – почти соединяются, будто намереваясь превратить Пелопоннес в остров, чему мешает узкий Истмийский, или Коринфский, перешеек. На Пелопоннесе горные хребты опять же направлены с севера на юг, превращаясь в длинные пустынные мысы. Однако горные хребты Эвбеи и Аттики тянутся на юго-восток к Эгейскому морю, где их гребни превращаются в острова, и загибаются на восток, чтобы там соединиться с горами западной части Малой Азии.

Внешне полоса прибрежной земли, известная нам сейчас как западная часть Турции, и находящиеся в прибрежной акватории крупные острова, до сих пор принадлежащие Греции, очень похожи на саму эту страну, лежащую на противоположном берегу Эгейского моря, но для них (особенно для расположенной в центре Ионии) характерен более мягкий климат. Греков влекла эта местность, простирающаяся на довольно большое расстояние от долин крупных рек. Однако, поднявшись на центральное плато Анатолии, можно увидеть другой, гораздо менее гостеприимный мир, который находился под влиянием эллинов, но не был заселен ими вплоть до походов Александра Македонского. К северу от Эгейского моря лежало побережье Фракии, более суровая, но относящаяся к сходному типу местность. Она привлекала греческих поселенцев, однако им так и не удалось произвести впечатление на племена, жившие в местных горах. На юге из Эгейского моря выглядывает узкий и высокий остров Крит, а пробел между ним и Малой Азией частично закрывают острова Карпатос и Родос. На них греки также с удовольствием селились.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология