Читаем Древние китайцы: проблемы этногенеза полностью

Гигантопитеки не единственные ископаемые приматы Юго- Восточной Азии, достигавшие огромных размеров. Близкие к ним по величине мегантропы (букв, «огромные люди»), нижние челюсти которых найдены на Яве в районе Сангирана, относились скорее всего к аналогичной группе крупных антропоидов, вымерших в начале или середине плейстоцена [Нестурх, 1954, 29–46; его же, 1970, 119–124; Nesturch, 1—122; Weidenreich, 1945, 1—134]. В тот же круг форм можно включить и нижнюю челюсть среднеплиоценового гигантского антропоида из Сиваликских холмов в Северной Индии, обнаруженную в 1968 г. Э. Саймонсом и С. Чопрой. Находка эта сделана недалеко от района, где обнаружены челюсти рамапитека и дриопитека, живших 10–12 млн. лет тому назад (индийский гигантопитек обитал только 5—10 млн. лет тому назад) [Simons, 1968]. Таким образом, можно предполагать, что среди дриопитеков Юго-Восточной Азии (Индии, Китая, Индонезии) существовали виды, эволюция которых в конце третичного и начале четвертичного периодов шла по линии увеличения общей массы тела и физической мощи. Они вели наземный, скорее всего «пещерный» образ жизни и могли обладать некоторыми гоминоидными признаками, отнюдь не являясь предками каких-либо гоминид.


Подводя итоги сказанному, следует подчеркнуть, что костные остатки дриопитеков и гигантопитеков, найденные на юге Китая, свидетельствуют о широком расселении в Юго-Восточной Азии плиоценовых и раннеплейстоценовых высокоспециализированных антропоидов, но в то же время противоречат гипотезе, будто среди них находились непосредственные предки гоминид. Трудно представить себе также, что жившие до начала, а может быть, и до середины четвертичного периода гигантские антропоиды имели прямое отношение к человеческой родословной (особенно если учесть, что они еще жили в такую эпоху, когда на земле существовали несомненные гоминиды). Вряд ли человеческая прародина охватывала, хотя бы частично, территорию современного Китая. Древнейшие люди (архантропы) не могли возникнуть в пределах этой страны; они должны были прийти на восток Азии из других регионов нашей планеты. К вопросу о том, о каких именно регионах может идти речь, мы еще вернемся несколько ниже.


Древние люди (архантропы) на территории Китая и соседних стран

Ланьтяньский архантроп

Древнейшими достоверными представителями гоминид на территории современного Китая до недавнего времени считались синантропы, костные остатки которых обнаружены около Чжоукоудяня, в 54 км от Пекина [У Жу-кан, Чебоксаров, 5–8]. Однако в 1963–1965 гг. в уезде Ланьтянь (4) провинции Шэньси, в долине р. Бахэ китайские исследователи нашли новые уникальные палеоантропологические, палеонтологические и археологические материалы, относящиеся к началу среднего плейстоцена (600–500 тыс. лет назад) [Ларичев, 1970, 39–47]. Костные остатки древнейших людей представлены нижней челюстью из окрестностей деревни Чэньцзяо и обломками черепа из Гунванлина. От черепа сохранились лобная, теменная и правая височная кости, большая часть глазниц и основание носовых костей, правая и обломок левой стороны верхней челюсти с двумя зубами in situ — правым вторым коренным и правым третьим коренным. Кроме этого в Гунванлине найден отдельно коренной зуб верхней челюсти, по-видимому принадлежавший тому же субъекту, что и череп [там же, 43–44].


Как нижняя челюсть, так и череп из Ланьтяня относятся, по данным описавшего их У Жу-кана, к одному из видов древнейших людей (архантропов), близкому к пекинскому, синантропу, но вместе с тем отличному от него по многим существенным морфологическим признакам. Этот вид У Жу-кан именует «синантроп ланьтяньский» (Sinanthropus lantianensis).


Череп архантропа из Ланьтяня по многим особенностям примитивнее черепов пекинских синантропов и даже большинства питекантропов Индонезии. У ланьтяньца исключительно массивные надглазничные валики, резко наклонный лоб, крайне малая высота черепа, утолщенные черепные кости. Длина ланьтяньского черепа—189 мм, ширина—149 мм, высота — только 87 мм. Особенно поразительна последняя величина: она меньше высоты черепов не только синантропов, но и питекантропов. Крайне мал также объем мозга ланьтяньского архантропа; по У Жу-кану, он составляет около 780 куб. см. Все перечисленные признаки позволили У Жу-кану считать ланьтяньца одной из наиболее ранних форм архантропов и сближать его с самым древним и примитивным видом питекантропов — Pithecanthropus robustus из Джетиса. Пол и возраст ланьтяньского черепа определяются с трудом: предположительно он принадлежал женщине несколько старше 30 лет [Woo Ju-kang, 1966, 83–86].


Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное