Древний II. Предатель

Эдвард сидел напротив Кэтрин, спустившись с кровати на пол и прислонившись к ней спиной. Вампир, сложив руки на коленях и смотря в пол, повествовал ей небольшой рассказ из своей прошлой жизни, а девушка внимательно его слушала. И когда он остановился, в комнате воцарилось недолгое молчание.

– Значит, ты не стал художником? – спросила Кэтрин, прервав тишину.

– Ну почему же? Ты же видела картины в убежище, когда тебя к нам впервые привел Роберт?

– Да.

– Их все я и нарисовал.

– Что, прямо все! – изумилась девушка.

– Да, – улыбнулся парень. – Отец как-то обратил внимание на мои работы и попросил меня нарисовать картины, которые можно было бы повесить в убежище, чтобы внести что-то новое; чтобы холодные стены не так сильно смущали жителей и посетителей.

Они опять ненадолго замолчали.

– Послушай, Кэтрин, – прервал молчание Эдвард, пристально посмотрев в глаза девушке, – я должен тебе кое-что сказать. Очень важное. Это касается Отца.

Кэтрин внимательно посмотрела на парня.

Роберт, закинув руку за голову, лежал на кровати с закрытыми глазами. Рядом с ним, накрыв свое обнаженное красивое тело и тоже закрыв глаза, находилась Елизавета. Казалось, будто они спали, но стоило только нарушить тишину в комнате, как они сразу бы пришли в себя. Девушке нравилось пребывать в таком состоянии. Ей казалось, что она спит, что она погрузилась в глубокий сон. Но, к сожалению, никакие сны ей не являлись, а всплывали яркие картины воспоминаний о прошлом или недавно произошедшие события. Находясь в таком состоянии, она чувствовала себя человеком; что она еще сохранила тот драгоценный кусочек человеческой жизни, которой жила прежде.

Едва Елизавете показались картины последних произошедших событий, как вдруг девушка, как будто услышала у себя в голове чужие мысли и открыла глаза. Она на мгновенье насторожилась, но потом приподнялась и посмотрела в окно. Кто-то с ней общался телепатически и призывал ее подойди к окну. Елизавета глянула на Роберта, аккуратно сбросила с себя одеяло и тихо на носочках подошла к окну. Свет фонарей освещал улицу, и легкий ветер едва шевелил листья деревьев, но на улице никого не оказалось. Девушка напрягла брови и буквально спустя несколько секунд заметила, как из-за большого дерева показался силуэт. Неизвестный лишь частично вышел из темноты, и Елизавета знала кто это, поскольку она, кинув беглый взгляд на Роберта, подошла к кровати и, подняв с пола свои трусики, надела их; потом надела свое платье и направилась в прихожую. И уже в третий раз девушка посмотрела на парня и, убедившись, что он за ней не подглядывает, тихо открыла дверь и вышла.

Елизавета вышла из подъезда, осмотрелась и направилась на то место, где видела силуэт. Она перебежала дорогу и, подойдя к тому дереву, где совсем недавно находился неизвестный, никого не увидела; затем она зашла в темноту. Девушка прошла вглубь на несколько метров, посматривая по сторонам и остановилась.

– Ты вновь вернулась к Роберту? – вдруг раздался женский голос.

Впереди Елизавета из-за дерева показалась девушка в красной юбке выше колена, которое не облегало ее ноги, а свободно сидело. На ногах же находились черные ботинки, которые, по всей видимости, надевались на голую ногу. Черная тонкая кожаная куртка плотно облегало ее тело, а лицо скрывал красный капюшон, который, – как заметила Елизавета, – кажется, состоял из такого же материала, что и платье, только был более плотным, нежели само платье. Он опускался ей на плечи, крепился под подмышками, а на груди соединялся молнией. Таким образом, капюшон не слетал с головы даже при быстром передвижении. За спиной висел колчан со стрелами, а рядом виднелась рукоять самурайского меча, которая выглядела так же, как и у меча Елизаветы, который она прихватила с собой в хранилище, когда помогла бежать Роберту: черная гарда меча представляла собой дракона с раскрытой пастью, а из нее выходило лезвие меча. Через плечо проходили серые ремни, плотно прижимавшие к спине колчан и ножны самурайского меча. Талию опоясывал черный ремень, который удерживал кинжал в ножнах, висевший на бедре девушки. С плеча, за которым находился колчан, свисал на тетиве складной лук и небольшая серая сумка, а из-под капюшона пробивались такие же, как у Елизаветы белокурые волосы. От незнакомки исходил запах каких-то полевых цветов и, судя по ее бледной коже, она была не человеком, а вампиром. И узнать, кто она не представлялось возможным, поскольку половину ее лица скрывала черная маска.

– Или все это часть плана? – продолжила свой вопрос девушка.

– Так вышло, – ответила Елизавета.

Незнакомка хмыкнула, и они замолчали на короткое время.

– Все идет по плану? – нарушив молчание, спросила она.

– Не совсем. Я еще не все узнала. Он что-то скрывает.

– Как и ты от него, – улыбнулась незнакомка. – И не только меня, но и свой дар.

– Это вынужденная мера, – с серьезным видом ответила Елизавета. – Еще рано заявлять о тебе и тем более о моем даре.

– Как скажешь, – спокойно ответила девушка.

– Ты сюда пришла, чтобы об этом мне сказать? – подумав, спросила Елизавета, сдвинув брови.