Древний Кавказ. От доисторических поселений Анатолии до христианских царств раннего Средневековья

Хотя история Закавказья в века, следовавшие за периодом Триалети, и современных памятников может трактоваться в основном как продолжение культурных традиций начала 2-го тыс. до н. э., существовали несомненные прорывы. Они видны в появлении новых металлоизделий, которые, согласно одной хронологии, были изготовлены в XIV в. до н. э.[224] Начало большого роста в выпуске бронзовой продукции кузнечных дел мастерами можно отнести к XIV–XIII вв. до н. э. Одновременно шло развитие двух разных культурных провинций: одной – на западе, второй – на востоке и в центре Закавказья. Кобано-колхидская культура – изначально две различные группы – будет рассмотрена далее. В центре и на востоке Закавказья или, по крайней мере, в Восточной Грузии, Северо-Восточной Армении и на западе Азербайджана традиция металлообработки развивалась как одна из черт гянджа-карабахской культуры. Находка в слое II Ходжали бусины с именем Аджад-Нирари – одно из немногих соответствий в поддержку абсолютной хронологии, поскольку это, должно быть, Аджад-Нирари I из Ассирии (1304–1267 гг. до н. э.)[225]. Таким образом, обозначена дата – не раньше XIII в. до н. э. – ранней стадии длительной гянджа-карабахской культуры. Она подтверждается параллелью «амазонского топора» с зазубренным тупым концом, типичного для кавказской металлургии этого времени, найденного в кургане II в Хелендорфе, и хорошо известного топора, изображенного в руке божества, вырезанного на воротах хеттской столицы Богазкёй (Хаттусас). Он датируется или XIV в. до н. э., когда перестраивались фортификационные сооружения города из-за угрозы нападения племен каска, живших на севере, в регионе, впоследствии ставшем Понтом, или в XIII в. до н. э.[226] Сравнение с топорами из Бет-Шана в Палестине и из Угарита – оба твердо датируются 1400–1350 гг. до н. э. – подтверждает хронологию[227]. Предположение о первичном происхождении этого типа топора в Луристане является правдоподобным, тем более подтвержденное письменным свидетельством, что Хаттусили III (1275–1250 гг. до н. э.) специально привез скульпторов из касситской Вавилонии, региона, открытого для близких контактов с Луристаном. Однако, возможно, следует обратить большее внимание на связи с Эламом, наиболее авторитетным металлургическим регионом, оказавшим влияние и на Луристан, и на Вавилонию во время касситского правления (1595–1170 гг. до н. э.). Но приписывание этого типа топора Луристану следует рассматривать в свете склонности Дешайе (Deshayes) видеть иранское происхождение почти всех важных достижений металлообработки на Ближнем Востоке, в том числе в свете теории их перемещений из Ирана в Алака-Хююк и другие места в Анатолии во второй половине 3-го тыс. до н. э.[228] Бронзовые топоры гянджа-карабахской культурной провинции и ее окрестностей характеризуются очень широкой изогнутой режущей кромкой, двояковыпуклым отверстием для ручки, топорищем с гексагональным сечением и зазубренным тупым концом. Эти топоры – типа М по классификации Дешайе – были названы «амазонскими». Режущая кромка стала более подчеркнутой, изгиб образует дугу в почти 180°. Это придало им сходство с алебардами. Обнаружение большого количества таких топоров в Гиляне – части южнокаспийского побережья Ирана – говорит о движении этого типа с северо-запада в гянджа-карабахскую культурную провинцию. Но в отсутствие достаточного материала из надежно стратифицированных окружений хронологических свидетельств недостаточно, чтобы определенно установить направление влияния на бронзовую промышленность[229].

Открытия советских археологов после Второй мировой войны дали возможность увидеть общую картину развития материальной цивилизации в период от XIV–IX вв. до н. э. Это поздний бронзовый век Закавказья, ограниченный одним авторитетным периодом 1300–900 гг. до н. э. и разделенный на три фазы[230]. Можно утверждать, что культура позднего бронзового века в Армении не достигла полной зрелости до XIII в. до н. э., что продемонстрировали открытия, сделанные после 1950 г., то есть после падения уровня озера Севан в результате гидротехнического строительства на реке Раздан, повлиявшего на водосброс. Здесь на плоских унылых болотах, открывшихся у холодного озера, археологи раскопали много погребальных камер со стенами и крышами из каменных плит. Это могильник Лчашен, где, в дополнение к множеству удивительных находок, были собраны свидетельства для всего региона, означавшие наличие не менее пяти фаз, растянувшихся во времени от конца 3-го до конца 2-го тыс. до н. э. (1100 г. до н. э.)[231]. На возвышенности у озера Севан в 1904–1908 гг. археолог Лалаян обнаружил около тысячи захоронений, но информация о них в полном объеме не публиковалась.