Древний Кавказ. От доисторических поселений Анатолии до христианских царств раннего Средневековья

После Аргишти I остались самые длинные уцелевшие урартские надписи. Анналы его кампаний были вырезаны снаружи его гробницы на южной стороне скалы Тушпы. К сожалению, эти записи оказались незаконченными. Одно место на скале было подготовлено, но осталось пустым. Далеко не все завоевания его правления (786–764 гг. до н. э.), с военной точки зрения самые блестящие за всю историю Урарту, описаны[329]. Одна часть представляет кампании на западе. Упоминается Малатья и ее царь Хиларуада и Хатина. Другая часть, самая длинная, кратко излагает кампании в районе Урмии, с частыми ссылками на Ману. В небольшом отрывке упоминается территория «Урме…» – название повреждено. Вероятно, это место находилось в Мушской долине. Можно только сожалеть о том, что урартские надписи довольно-таки бессодержательны и кратки и часто являют собой лишь немного большее, чем перечисление городов и районов, сожженных, разграбленных или обложенных данью. Урартские историки или выше всего прочего ценили краткость, или вели более подробные записи на табличках либо других документах, которые не сохранились или до сих пор не найдены. На западе урартское правление было твердо установлено Менуа, и, вероятно, этот факт не требовал подтверждения его сыном. На северо-западе войны против Диауехи завершились окончательной победой. Но как далеко на запад простиралась урартская территория, остается неизвестным. Крепость и храм в Алтин-Тепе могли быть основаны уже при Аргишти II (714–685 гг. до н. э.) – свидетельств более ранней занятости этого района урартами нет.

Главное направление экспансии при Аргишти I – на северо-восток, к озеру Севан, где имеющиеся надписи повествуют о его успехе. На юго-западных берегах озера Севан находятся остатки фортификационных сооружений, построенных из грубых камней, хорошо подогнанных друг к другу. Советские ученые датировали их 2-м тыс. до н. э. Краткий визит автора в данный район не дал ему оснований считать, что это не урартские крепости. Если так, они могли быть построены Аргишти I для защиты новой границы. Тем временем он обеспечил контроль над плодородной долиной Аракса, основав региональную столицу в Эребуни, которая могла стать сезонной столицей царства. Такое предположение основано на размахе строительства и его «пышности». Аргишти I позаботился оставить надпись о строительстве – она нанесена на плиту, являющуюся частью стены крепости, рядом с воротами, чтобы ее видели все[330]. Ссылка на депортацию 6600 человек из Хате и Супани, то есть из Северной Сирии, включая долину Евфрата, означает, что ассирийская практика была частью политики Урарту. Нет никаких свидетельств о том, сопровождался ли этот процесс жестокостями, подобными тем, что творили Ашшурнасирпал II и его преемники. Судя по отдельным намекам, урарты были гуманнее своих ассирийских соседей, возможно, потому, что проявить больше жестокости невозможно. Помимо Эребуни, Аргишти I основал две крепости в Аргиштихинили (Армавир-Блур). Он же выкопал канал, чтобы сделать окружающую равнину пригодной для земледелия. У урартов в долине Аракса не было соперников вплоть до киммерийского нападения 714 г. до н. э.

В пятый год своего правления (ок. 782 г. до н. э.) Аргишти I организовал поход в страну Бушту, располагавшуюся на юге бассейна Урмии, а страна Мана упоминается в его анналах каждый год – с 6-го по 12-й[331]. Таким образом, в течение восьми следующих друг за другом лет Аргишти I вел военные действия в бассейне Урмии, якобы имея главной целью Ману. Тем не менее трудно поверить, что так много кампаний потребовалось царю, который сумел сокрушить Диауехи одним ударом. За Маной стояла Ассирия, уже пришедшая в падок, но все еще пытавшаяся подорвать гегемонию Урарту в районе Урмии, откуда для нее исходила постоянная угроза. Ассирийские правители не могли этого не понимать. Ассирийские города были аннексированы Аргишти I в пятый год его правления. По его заявлению, на шестой год он вступил в бой и победил ассирийскую армию. Однако упорное сопротивление маннеев может объясняться скорее не ассирийской военной или дипломатической активностью, а вмешательством мидян, уже, вероятнее всего, ставших важным элементом в сложной политической и этнической структуре региона. Тревожить племена бассейна Урмии – обычная практика обеих держав, Урарту и Ассирии. Разрушение Хасанлу IV могло быть работой Аргишти I, а не Менуа. В записях Аргишти I говорится о разрушениях и сожжениях в соответствующем районе.