Древний Ливан

Однако блестящий победный поход македонского царя не повторился. Правда, Помпей, поставленный во главе всего средиземноморского флота и облеченный неограниченными полномочиями, быстро уничтожил колонии морских пиратов в Киликии. Но доступ в Сирию он получил в основном благодаря искусной дипломатии, используя противоречия между парфянами, Тиграном и Митридатом, которые и без того уже были ослаблены в военном отношении многолетней борьбой с римлянами под предводительством Лукулла (в конечном счете эта политика все же привела к усилению Парфянского [Царства, которое в более позднее время стало главной килой и соперником Рима на востоке). В общем, после того как покончивший с собой Митридат вышел из игры, Тигран согласился. отдать все завоеванное и принял статус клиента Римской республики, а союзные парфяне удовлетворились гарантированием границы по Евфрату, зимой 64/63 г. до н. э. Помпей вступил в Сирию. Не встречая серьезного сопротивления, он покорил весь прибрежный регион, вплоть до египетской границы. Только неистовый Аристобул II (67–63) из рода Хасмонеев создал трудности на пути римлян, так что район Иерусалимского храма и дворца пришлось осаждать по всем правилам военного искусства.

Помпей тут же принял необходимые административные меры, чтобы обеспечить в завоеванных областях власть Рима и по возможности большие доходы. Сирия была превращена в римскую провинцию, включившую весь прибрежный район. В остальном по заведенному обычаю сохранилось исторически сложившееся территориальное деление и не допускалось вмешательство во внутренние дела городов и зависимых отныне от Рима государств этой провинции, которые становились просто как бы ее административными единицами. Государствам, проявлявшим экспансионистские стремления, пришлось сократить свои размеры. Царство Хасмонеев лишилось всех своих завоеваний. Итуреям, видимо, также грозила потеря земель. Но их царьку, изъявившему Помпею покорность и не преминувшему порадовать его посылкой 1000 талантов, все же было разрешено владеть долиной Бекаа. Отряды римлян разорили разбойничьи гнезда в Ливанских горах и положили тем самым конец набегам итуреев на береговую равнину. Итак, финикийские города могли быть довольны новой верховной властью, тем более что крупнейшим из них предоставлялись самоуправление и гарантия неприкосновенности их территориальных владений. Правда, городам пришлось заменить свои монархические установления на республиканские по римскому образцу.

Однако на процветание пока рассчитывать не приходилось. Быстро сменявшие друг друга римские наместники не внушали доверия и в большинстве своем старались хозяйничать в провинции по возможности с выгодой для себя, например пресловутый Габиний[67]. «Его наместничество в Сирии не оставило в памяти людей ничего другого, да ничего другого он и не делал, кроме совместных с деспотами темных делишек, сговоров, ограблений, набегов и убийств»^{46}. Давали себя знать роенные осложнения, которые возникали сначала с арабами, а потом с парфянами. Между 40 и 38 гг. до н. э. парфянскому царю удалось временно овладеть почти всей провинцией (Сирии). Из финикийских городов ему оказал сопротивление только Тир. С парфянскими войнами связана внутренняя борьба за власть в Риме, которая большей частью разыгрывалась в провинции Сирия. Гражданская война между Цезарем и Помпеем еще не затронула Ливан. Цезарь лишь проехал по этой стране, подтвердив привилегии финикийских городов. Позднее, когда Финикия и Итурея все больше вовлекались в опасные раздоры между Антонием и Октавианом (41–30), Финикия неожиданно обрела нового владыку. Почти всю Итурею и приморские города Ливана, за исключением Тира и Сидона, Антоний подарил египетской царице Клеопатре. Чуть позже он изменил это распоряжение в пользу своего сына Птолемея, рожденного ему Клеопатрой. Сын получил Сирию, включая Финикию, а за матерью осталась только Итурея. Хотя римский сенат и не утвердил этого дара, тем не менее в Берите была отчеканена монета с изображением Клеопатры. До официального присоединения к Египту дело, правда, не дошло. После поражения Антония и Клеопатры при Акции и Александрии и их самоубийства в 31/30 г. до н. э. Октавиан восстановил старые порядки. С переходом власти к победителю, которому в 27 г. до н. э. был присвоен титул «Августа», для Ливана началась длительная эпоха мира. Во время войн Римской империи с Индией, Парфией, Сасанидами и Пальмирой Финикия неизменно оставалась в тылу. Только в 614 г. н. э., когда Сасанид Хоеров II, разрушая все на своем пути, вторгся в Сирию и Палестину, эпоха pax romana (римского мира) для Ливана окончилась.