Древний Магикон (СИ)

Саша послушно стянул ботинки и снял куртку, кинув на ковер рядом с обувью.

Внутри шатер напоминал убранства покоев какого-нибудь шейха. Позолоченные кресла, горящий очаг, не понятно куда отправляющий свой дым, но дым куда-то уходил. Магия. В центре шатра были раскинуты две большие и выделанные медвежьи шкуры, две леопардовых и три лисьих. Вокруг ложа из мягких шкур стояли маленькие столики, на них были поставлены полные разнообразной еды подносы, одни со свежими фруктами, другие с сухофруктами и орехами, третьи с рыбой и мясом.

— Ого! — Саша даже присвистнул.

— Тебе нравится? — тихо спросила Ида, прошептав на ухо парню.

— Да, — с придыханием ответил он, — ты волшебница.

— Я знаю, — ответила Саида, игриво заулыбавшись.

Саша развернулся и взял её левой рукой за плечо, нежно провел по её щеке тыльной стороной правой руки. Без каблуков Саиды была немного ниже его.

— Саида, — нежно проговорил он, — Ида. Моя Ида!

Саша нежно поцеловал женщину. Саида ответила страстно и напористо, словно поток воды, прорвавший захудалую плотину. Но на этот раз Саша не дал перехватить инициативу. Он крепко обнял Иду за талию, не отрываясь от её губ. Через несколько секунд нащупал молнию, но остановился. Саида вопросительно посмотрела на него. Любовник уверенно развернул её спиной к себе, одной рукой нежно лаская её грудь, другой стал расстегивать молнию. Избавившись от всего лишнего, а именно от одежды, любовники повалились на меха.

Уставший и удовлетворенный, Саша отметил потом, более часа спустя, что «работа над ошибками» была проведена не зря. Ида это тоже отметила:

— Сегодня ты был гораздо лучше. Неужели тебе так важна романтическая обстановка?

Саша оглянулся по сторонам. Обстановка и правда была романтической, сказочной. Он понял, что все его представления о романтическом свидании, по сравнению с тем, что происходит сейчас, были всего лишь детским лепетом.

— Наверное, — улыбнувшись, ответил Саша, и ещё крепче прижал Иду к себе.

Женщина лежала головой на груди своего мужчины, а он обнимал её одной рукой за плечо, другую нежно положил на талию.

— Тогда, будем считать, что именно это и есть твой первый раз, — предложила Ида, — вчера была генеральная репетиция.

— Ха-ха-ха.

Саша вдруг понял, на сколько сейчас дорога ему Ида. Сердце в его груди билось рядом с ней так быстро, так горяча была его кровь. «Как я раньше этого не замечал?» — вдруг удивился он.

— У тебя бывает, что ты ошибаешься в людях? Точнее, в чувствах к этим людям? — неожиданно вдруг спросил Саша.

— Не знаю. — честно ответила Саида, — обычно я стараюсь совсем не доверять людям. А когда не доверяешь, то и не ошибаешься. К чему ты?

Саида подняла голову и посмотрела на Сашу.

— Мне кажется, я ошибался в своих чувствах к Ане, — тихо сказал Саша, — я вот сейчас подумал о ней, о том, как она отшила тогда меня, и мне абсолютно всё равно. Понимаешь?

Саида напряглась. «Неужели! Только не это. Не начинай этот сентиментальный бред» — мысленно попросила она.

— Мне кажется, что по-настоящему я что-то почувствовал только к тебе. Только тебя люблю по-настоящему.

Саша сделал это признание так искренно и так нежно, что даже Станиславский сказал бы: «верю!». Это признание способно было растопить даже самое холодное сердце. Но Саиду оно немного разозлило, но ещё больше позабавило. Настолько сильно, что казалось, её сердце не просто холодное — вместо него у неё айсберг.

— Ну вот, испортил вечер! — с иронической издёвкой воскликнула Ида и не спеша поднялась с кровати.

— К черту всё! — вдруг вскричала она и захохотала.

Отсмеявшись, Саида махнула рукой и со столиков слетели все подносы. Высь шатер был усыпан раскидавшимися фруктами, сухофруктами, орехами и мясом. Очаг затух.

— Я не понимаю тебя, — растерянно заговорил Саша, — зачем это всё, если тебе так противна моя любовь? Я так противен тебе?

— Оооо, — взвыла Саида, — что за чушь ты несешь?! Я что, произвожу впечатление курицы, которая будет спать с теми, кто мне противен?

— Нет, — ответил Саша, потупив взгляд.

Саида быстро заходила по шатру, собирая своё нижнее бельё и платье, по ходу пиная разбросанную еду.

— Просто это всё так наивно и смешно! Детский лепет, — засмеялась Саида, потом заговорила серьезнее, — И да, любые разговоры о любви мне противны. Твои в том числе. Мне противно всякое упоминание об этом не нужном чувстве.

Она надела бюстгальтер и повернулась спиной к Саше.

— Я не признаю это чувство. Оно несет только боль и разочарование. Оно губит свободу и перспективы. Я слишком молода для любви. — продолжала Саида, держа рукой бюстгальтер, потом оглянулась и раздраженно спросила, — Ты так и будешь там лежать, прикрываясь этим дохлым леопардом, или всё-таки поможешь мне застегнуть проклятый лифчик?!

— А! Конечно.

— Любовь, это искусство проигрывать, мой дорогой, — веско сказала Саида, когда Саша уже помогал ей застегивать платье, — а я проигрывать не собираюсь.

Несколько минут они молчали. Закончив одеваться сам, Захаров подошел и начал натягивать куртку и ботинки.