Древний Магикон (СИ)

Потом Диана вдруг подумала о любви. Как же давно она не испытывала этого чувства! У неё уже притупились даже животные биологические инстинкты, она забыла, когда в последний раз испытывала настоящую страсть и желание. Уже давно любовники не доставляли ей истинного удовольствия, даже самые искусные, ни горячие и страстные, ни нежные и ласковые, ни молодые, ни зрелые и опытные. О какой-же любви можно говорить?

Взгляд женщины упал на маленький портрет в золотой рамке. Портрет был очень стар, выполнен искусным художником на холсте. На нем был изображен мужчина средних лет, в низкой черной шляпке с пером и с темной клиновидной бородкой. Маленькая подпись гласила: «Henri II Valois» (Генрих II Валуа)[2].

Диана погладила изображение мужчины и прошептала:

— Только ты и хранишь воспоминания о том, что я когда-то любила. А как любил ты, mon amour. Ты умер с любовью в сердце, как тебе повезло.

Диана вспомнила, как она была горда его любовью. Как ей завидовали. Завидовали её неувядающей красоте и молодости. Её силе и влиянию в стране. Сильнейшая из королев Европы меркла на фоне Дианы. Даже когда умер Генрих, она не склонилась перед королевой-матерью из рода Медичей, вся Европа трепетала перед властью и коварством Екатерины, но Диана была сильней. Диана не подчинилась. Она гордо удалилась в свой замок Анэ и умело управляла владениями герцогства Валентинуа.

Она была даже счастлива в своей крепости. Вела дела и хозяйство. Рядом всегда были дочери, её красавицы Француаза и Луиза. Потом появились внуки и внучки. Когда герцогиня подготовила плотную почву для своих потомков, составила жесточайшие завещательные договоры, она уже устала от жизни, устала смотреть как стареют её дети, а она всё молода, как была несколько десятилетий назад. Ей приходилось постоянно поддерживать морок, чтобы окружающие видели её постаревшей и с морщинками. Но она устала и в один прекрасный день устроила самой себе отличные похороны. Достойные.

— Мои дочери, прелестные девочки, — проговорила Диана и вдруг снова внимательно вгляделась в зеркало.

— Да, тогда у меня была жажда жизни. Тогда я жила и готова была к новому.

Женщина ещё раз взглянула на себя. «Лоб, сильно часто я его хмурюсь в последнее время» — подумала женщина и вдруг согласилась, что на лбу, действительно, ложбинки стали глубже, появилась новые полосочки, еле заметные, но появились.

«Эта и правда мой последний век, — подумала Диана, — отсчет пошел. Начался он с тех же тридцати, на которых и закончился пять веков назад».

Впервые с тех самых пор как семь дней назад старейшина Валентина сказала ей, что пришел её последний век, Диана осознала это по-настоящему. Осознала, приняла и впервые эта мысль её обрадовала. Она вспомнила, как жизненные силы, новые идеи и стремление к развитию переполняли женщину в первом веке её жизни, и она поняла почему, тогда ей было для кого жить. В своих дочерях она видела продолжение себя. А потом, когда была разыграна светская смерть, она посвятила себя магическому миру, установлению порядка, при котором волшебники чувствовали бы себя комфортно и безопасно. Свободно. Ведь её некоторые внуки унаследовали магический дар, пусть и не такой сильный. И теперь, когда наступил её последний век, она сможет снова испытать жажду жизни, испытать энергию и то чувство, когда ты понимаешь, что действительно кому-то нужен. Не потому, что ваши интересы совпали, а потому, что в этом человеке течет твоя кровь, в нем твое продолжение и ты сделаешь всё, что бы он жил счастливо и в безопасности.

Большой магический потенциал позволял магам проживать не одно столетие. Магия поддерживала физическую оболочку и защищала её от старения. Тело такого сильного мага как бы застывало, примерно в возрасте тридцати или тридцати пяти лет. Соответственно, магам, которые могли прожить несколько веков, такие биологические процессы как зачатие и рождение были возможны только в первый век жизни, до того момента как остановится старение организма, и в последний век, когда оно продолжится с того самого года.

Сейчас у Дианы наступил такой век. Сейчас в ней воспылал огонь новой жизненной силы. Ей по-настоящему захотелось жить, ей снова неимоверно сильно захотелось любить и быть любимой. Она ещё молода, и у неё есть еще лет пятьдесят, чтобы наслаждаться жизнью, последними годами жизни. Но это её не пугало, это было ничтожно по сравнению с тем образом счастья, которое призрачно замаячило у неё перед глазами.

Диана весело улыбнулась, теперь она, кажется, начала любить свои морщинки вокруг глаз и пошла к кровати. Герцогиня в томной неге откинулась на мягкие подушки и приказала себе поскорее уснуть, ведь предстоял насыщенный и важный день. Всю ночь она проспала с улыбкой на губах. Ей снилась её семья.

***

В назначенное время Эрик явился к Маргарите, младшему советнику и руководителю отдела по внешним дипломатическим связям МагиКона, этот отдел подчинялся ведомству Дианы.