Помимо всего прочего оставался еще и экономический гнет Римской империи. Возможно, одной из главных причин напряженных отношений между римлянами и евреями были деньги. Во времена республики под словосочетанием «управление провинцией» понималось ее разграбление вместе с эксплуатацией и поборами местного населения. «Нельзя описать словами, сколь сильно ненавидят нас другие народы из-за распутства и жадности людей, которых мы посылаем ими управлять», — отмечал сенатор Цицерон в 66 г. до н. э. Законы, изданные Юлием Цезарем и Августом с целью обуздать аппетиты римских наместников и самоуправство легионеров, позволили до некоторой степени решить проблему коррупции, хотя в случае совершения преступлений пострадавшие нередко предпочитали молчать и не жаловаться. Судя по свидетельству в Евангелии, в Иудее удалось достичь определенного компромисса. Когда Иисус призывает отдать Богу Богово, а Кесарю — Кесарево, он фактически признает приемлемость сосуществования двух типов налогов: тех, что платятся Риму, и тех, что Иерусалимскому храму. В то же время, когда римские солдаты приходят к Иоанну Крестителю за советом, он велит им не вымогать денег и не клеветать, а довольствоваться тем, что им платят. Как мы видим, он не ставит под сомнение их право находиться в Иудее, однако из его слов мы можем заключить, что легионеры нередко прибегали к вымогательству.
По сути дела, для большинства простых иудеев по всей провинции бремя римских налогов и прочих поборов с самого начала было весьма тяжким. По мере того как шли годы иноземного гнета, слова Иисуса о допустимости римского владычества над Иудеей казались все менее и менее справедливыми. Многим крестьянам не хватало плодородных земель. Их наличие или недостаток как в настоящее время, так и тогда являлось камнем преткновения в Палестине и Иудее. В прибрежных районах располагались тучные поля, питаемые реками, однако лежащий внутри страны гористый массив был куда менее плодороден, мало орошаем, а толщина тамошнего слоя почвы незначительна. В результате было сложно свести концы с концами, прокормить семью и при этом выплатить храмовые подати, не говоря уже о том, чтобы отыскать средства для уплаты налогов в римскую казну.
Сборщиков налогов не любили еще по одной причине. Люди, бродившие по деревням Иудеи и забиравшие у бедняков последние гроши, даже не были римлянами. Еврейские крестьяне платили еврейским же богачам, процветавшим под римским покровительством. Неудивительно, что сбор налогов разделил евреев.
Основа экономических и политических просчетов, ставших причиной нараставшего конфликта, была заложена в 63 г. до н. э., когда Рим получил власть над Иудеей. С этого момента напряжение так никто и не ослабил. К 66 г. н. э. Иудея напоминала адскую машину. Оставалось лишь поджечь запал, что в мае того же года и сделал римский прокуратор по имени Гессий Флор.
В последние годы правления Нерона император остро нуждался в деньгах, а денег ему требовалось много. Непосильные налоги и поборы тяжким бременем легли на провинции. Страдали Галлия и Британия, в Африке шестеро богачей, владевших половиной всех сельскохозяйственных угодий провинции, были приговорены к смерти, и вот теперь пришел черед Иудеи терпеть невзгоды. Так или иначе, Иудея должна была помочь покрыть нехватку средств и сократить разрыв между расходами и доходами Нерона. Флор объявил, что императору требуется огромная сумма денег — четыреста тысяч сестерциев. Прокуратор был даже готов изъять требуемые деньги из сокровищницы храма и заявил, что с этой целью в Иерусалим прибудут римские войска. Решение Флора казалось диким, поскольку он собирался получить искомую сумму, разграбив храмовую казну, складывавшуюся из податей, которые платили простые евреи для жертвоприношений, поэтому нисколько не удивительно, что его намерение осквернить храм вызвало бурю негодования среди иудеев Священного города.