Древний Рим

Римские гарнизоны не смогли противостоять войску готов. Пришлось двинуть против них главную армию во главе с императором Валентом. Решающая битва между готами и римлянами произошла в 378 г. н. э. при Адрианополе. Причем римлян было больше на несколько тысяч. Вот как описал ее профессиональный солдат Аммиан Марциал, «солдат и грек». На рассвете 9 августа войска Валента быстро двинулись вперед. Весь обоз и вьюки были оставлены с охраной у стен Адрианополя. Долго шли войска по каменистым неровным дорогам, и знойный день стал близиться к полудню. Наконец, около 2 часов дня стали видны телеги неприятеля, которые, как доносили лазутчики, были расставлены в виде круга. Варвары затянули дикий и зловещий вой… Римские вожди стали выстраивать войска в боевой порядок. Правое крыло конницы выдвинули вперед, а большую часть пехоты оставили в резерве (позади). Левое крыло конницы выстроили с большим трудом, так как большинство предназначенных для нее отрядов были в пути и спешили к месту боя быстрым аллюром. Крыло это вытягивалось, не встречая пока противодействия. Варвары пришли в ужас от страшного лязга оружия и угрожающих ударов щитов один о другой, но главное: часть их сил с Алафеем и Сафраком, вызванная ранее, находилась далеко и пока не прибыла.

Изображение битвы

Чтобы выиграть время, те направили послов… Но император из-за их простого вида отнесся к послам с презрением, требуя, чтобы для заключения договора были присланы знатные люди. Готы медлили, чтобы за время перемирия могла вернуться их конница, которая, как они надеялись, должна была сейчас явиться, а с другой стороны, чтобы истомленные летним зноем римские солдаты стали еще больше страдать от жажды. Вся широкая равнина заблистала пожарами. Подложив дров и всякого сухого материала, враги разо-жгли повсюду костры. К этому бедствию прибавилось и другое: людей и лошадей стал мучить страшный голод… Стрелки и скутарии, которыми тогда командовали ибер Бакурий и Кассион, в горячем натиске прошли слишком далеко вперед и завязали бой с противником: как не вовремя они полезли вперед, так и осквернили начало боя трусливым отступлением… А готская конница между тем вернулась, с Алафеем и Сафраком во главе, вместе с отрядом аланов. Она спустилась с крутых гор и, как молния, пронеслась в стремительной атаке, сметая всё на своем пути.

Со всех сторон слышался лязг оружия, неслись стрелы. Беллона, неистовавшая со свирепостью, превосходившей обычные размеры, испускала бранный сигнал на погибель римлян. Те начали было отступать, но остановились, услышав крики из многих уст. Битва разгоралась, как пожар. Ужас охватил солдат, когда сразу многие были пронзены копьями и стрелами. Наконец, оба строя столкнулись наподобие сцепившихся носами кораблей и, тесня друг друга, заколебались, словно волны. Левое крыло римлян подступило к самому табору варваров, и если бы ему была оказана поддержка, могло бы двинуться и дальше. Но оно не было поддержано остальной конницей, и враг всей массой надавил на левое крыло. Казалось, на римлян обрушилась вода, прорвавшая плотину. Конница их была опрокинута и рассеяна. Пехота осталась без прикрытия, и манипулы были стиснуты на столь узком пространстве, что трудно было отвести руку и пустить в ход меч – свои же и мешали. От облаков пыли не было видно неба. Несшиеся отовсюду стрелы, дышавшие смертью, попадали в цель, нанося жуткие раны. От них нельзя было уклониться. Когда же несчетные отряды варваров стали опрокидывать людей и коней, в страшной тесноте нельзя было очистить места для отступления. Давка не давала возможности уйти. В отчаянии римляне снова взялись за мечи и стали рубить врага. В свою очередь, варвары своими секирами пробивали шлемы и панцири. Можно было видеть, как варвар в своей дикости, с искаженным лицом, подрезанными подколенными жилами, даже с отрубленной правой рукой или разорванным боком, грозно вращал свирепыми глазами уже на самом пороге смерти. Так сцепившиеся враги и валились вместе на землю. Вся равнина сплошь покрылась распростертыми на земле телами убитых. Стоны умиравших и смертельно раненных раздавались повсюду, вызывая ужас.

Х. Мадрасо. Смерть испанского повстанца