Древний Рим

Обстановка внутри Европы кардинально изменилась… Если германские или иные варварские племена и шли на службу к правителю Рима или Византии, то они уже преследовали собственные далеко идущие цели. Так, король остготов Теодорих Великий вступил в Италию по приказу императора Зенона в качестве его воина, или «действительного начальника воинов», но вскоре он и сам стал правителем, надел корону и стал конкурировать с Юстинианом, императором Восточной Римской империи. Ш. Диль отмечал, что германские вожди стали получать не только высшие военные должности, но «добрались и до высших гражданских постов». При Феодосии консулами станут Рихомер, Меробауд и Бауто. Затем наверху объявилось по крайней мере еще пять герман-ских имен. И когда канцелярия, гордость императора, перешла в руки варваров, стало ясно, что «былая исключительность исчезла, и германцы завоевали прямой путь в сердце империи задолго до того, как прогремели их главные дела». Вандал Гейзерих, находившийся во главе правления в течение половины столетия, с презрением отверг скромную роль наместника императора в Риме. Он, как уже ранее сказано, самостоятельно организовал династическое королевство, издал закон о престолонаследии, а затем полностью подчинил Рим его власти. Он взял его, ограбил и изнасиловал, подобно тому как на протяжении веков и сам Рим грабил и насиловал сотни народов. «Гензерих, нагрузив корабли свои золотом, серебром и другими вещами из императорского имущества, вернулся в Карфаген. Он не оставил во дворце ни меди, ни какого-либо другого металла. Ограбил он и храм Юпитера Капиталийского, сняв с него половину крыши. Это была замечательная и великолепная крыша, из лучшей меди и вся густо вызолоченная», – отмечал Прокопий Кесарийский. Роли переменились… Теперь варвары брали в плен римское население, обращая его по мере необходимости в рабство. Так, вандалы Гейзериха угнали в Африку тысячи римлян, обратив их в рабов. Они забрали с собой императрицу Евдоксию и двух ее дочерей. Одна из них вынуждена были выйти замуж за сына Гейзериха, Гуннериха. Рим пустел, более напоминал собой не великую имперскую столицу, а покинутое кладбище.

Надгробный памятник Цецилии Метеллы

Теперь даже некогда знатные роды и семьи влачили жалкое существование: «…семьи большинства сенаторов были доведены до нищеты; население Рима уменьшилось, так как народ частично был обращен в рабство, а частично – бежал. За сорок пять лет, которые прошли со времени вторжения Алариха в Рим, его население убавилось на сто пятьдесят тысяч, если не больше. Многие древние роды исчезли совершенно, другие (оставшиеся) – влачили бедственное существование и гибли, как гибли храмы языческих богов, (ныне) покинутые и разрушающиеся. Большие дворцы опустели, и все в них было мертво, римляне двигались, как привидения, по городу, который был слишком велик для их замиравшей жизни. Если раньше, во времена (былого) расцвета империи, обширные пространства Рима, застроенные храмами, базиликами, аркадами и всякого рода зрелищными сооружениями, вызывали в человеке изумление, то теперь, с середины V в. н. э., Рим должен был представлять картину торжественного умирания города, в величественных пространствах которого уже не катится волна народного движения, и повсюду воцаряется могильная тишина».