Древний род 3

— Не знаю, но вроде хранилище так успокаивает взбунтовавшиеся артефакты. Я его так назвал, видел всего один раз. Однажды я чистил хранилище рода Колосов, как обычно в центре было разведено множество костров, я что-то не то бросил в костёр, оно взорвалось и началось… Я как ненормальный помчался наверх, к счастью, господин звездочёт не запирал дверь в хранилище. Через минуты десять я рискнул заглянуть вниз. Все пять исполинских костров потухли, всё вокруг было покрыто слоем инея. А вода во фляжке, в моей сумке стала просто куском льда. — Охотник опёрся на меч и почесал затылок — Сколько времени я потратил чтобы их заново разжечь, это надо было знать, разжигал до тех пор, пока не догадался попросить самого хозяина… Кажется его звали Демьян.

В хранилище не было ни одного намёка, какой семье оно принадлежало, полки просто из лакированной березы, ни единого герба или родового знака. Как и не было печатей с пояснениями. Магия вещей давно разрушена. И они стали просто хламом, у некоторых уже начала разрушаться оболочка. Воздух здесь был пропитан запахом ржавчины и пыли. Чего не было больше нигде.

Ученый нашел несколько вещей с печатями. Их магия была испорчена, и ничего внятного из них извлечь не удалось. Руны оплыли. Но он узнал сам рисунок…

— Над нами дом клана Эриков. Древний и очень уважаемый клан… был.

— Что с ним стало? — спросил Хантер, он внезапно погрустнел. Вокруг были старые кубки и столовые принадлежности. Салфетки и скатерти, видимо все немногие вещи перекочевали сюда после падения клана. Он ощутил невнятную тоску, ощущая с этим кланом что-то родственное.

— Их истребили, всех до единого. Они были очень благородными, что стало для них роковым. Они ни разу не нарушили правил. Они были первыми претендентами на становление у власти во времена магических междоусобиц, тогда, после имперской эпохи, маги считали, что империя может возродиться. И одновременно с этим боялись реставрации империи. Противники реставрации долго охотились за последними представителями клана. До тех пор, пока клан окончательно не пал.

— Подло, жестоко и беспощадно, убивали всех, включая прислугу. — поддержала его Анника. Мой клан тоже в этом отличился. — Сказала она, в её голосе Альбертли различил нотку гордости. Но она осеклась. — Это дела давно минувшие.

— Сейчас в это трудно поверить. — Сказал Альбертли. — Имперская эпоха и следующая за ней были очень жестокими.

— Это тебе, маг, трудно поверить. А я кручусь в этих хранилищах уже двенадцать лет, я знаю всё коварство колдовских сословий, — ответил Хантер. — Я на своей шкуре убедился сколь коварны были маги по своей натуре и какими невинными овечками они стали после прихода инквизиции.

Альбертли устало закрыл лицо ладонью и испепеляющим взглядом посмотрел на вечно хмурого Хантера. От этого взгляда Хантеру стало не по себе, он лишь немного изменил свою позу, но больше вида не подал. Учёного до ужаса достало нытьё Хантера про то что магия является злом в последней инстанции. Ему, обычно спокойному и рассудительному, хотелось выть от этого невыносимого гундежа. Но кое-в чём был прав, оскопляющая политики инквизиума по отношению к магам не взялась на пустом месте, с великими силами приходит великая ответственность, маги способны испепелить любого человека на месте за мгновение, одним косым взглядом. Один взгляд и на бедного фермера который наехал телегой на ногу сильному магу, и семья с семью детьми так и не узнает почему папа не приехал к ужину. Инквизиум сделает всё, чтобы маг до конца жизни жалел об этом.

— Какие красивые картины — Сказала Ангелина, разглядывая полотна. Альбертли отринул грустные мысли.

Анника тщетно оттирающая зелень от медного кулона отложила его в сторонку, а охотник и маг древнего рода закончили свою краткую перепалку. Они подошли к картинам, с одной из картин гордо взирал воин с двуручным клинком в руках, он упер его в пол, а сам облокотился на тумбу. Видимо рисовали его долго, и ему наскучило, но он тем не менее продолжал стоять. Его лицо на полотне было отрисовано в мельчайших деталях, что было редкостью для картин того периода.

— Ах, как он, красив — выдохнула Анника — неужели никого не осталось в живых?

— Кто знает, кто знает, — сказал Альбертли, снимая картину.

Картина была отделена от рамы, свернута в трубку и странным образом уменьшена до размера свитка. Альбертли сунул её в карман своей робы.

— А что с домом? — внезапно спросила Ангелина.

— Ну, он вроде стоит заросший в чаще леса. А что ему будет? Это ведь магический дом, они стоят очень долго — Ответила Анника. Внимательно осмотрела стул и осторожно села на краешек.